УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
|
Судья Трифонова
Е.В.
|
Дело
№22-2144/2024
|
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
|
г. Ульяновск
|
27 ноября 2024
года
|
Судебная коллегия по
уголовным делам Ульяновского областного суда в составе председательствующего
Кабанова В.А.,
судей Кириченко
В.В., Басырова Н.Н.,
с участием прокурора
Чубаровой О.В.,
осужденного Ермакова
И.Н., его защитника – адвоката Афанасьевой Н.А.,
при секретаре
Шамшетдиновой А.С.
рассмотрела в
открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного
Ермакова И.Н. на приговор Инзенского районного суда Ульяновской области от 18
сентября 2024 года, которым
ЕРМАКОВ Игорь
Николаевич,
*** несудимый,
осужден по ст. 319
УК РФ к наказанию в виде обязательных работ на срок 300 часов, по ч. 2 ст. 318
УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года.
В соответствии с ч.
3 ст. 69 УК РФ, ч. 1 ст. 71 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного
сложения наказаний окончательное наказание Ермакову И.Н. назначено в виде
лишения свободы на срок 2 года 1 месяц, с отбыванием наказания в исправительной
колонии общего режима.
Приговором решены
вопросы о мере пресечения, зачете времени содержания под стражей,
процессуальных издержках.
Апелляционное
представление отозвано в порядке, предусмотренном ч. 3 ст. 389.8 УПК РФ, до
начала судебного заседания апелляционной инстанции.
Заслушав доклад
судьи Кириченко В.В., изложившего краткое содержание обжалуемого приговора,
доводы апелляционных жалоб, заслушав выступления и возражения сторон, судебная
коллегия
УСТАНОВИЛА:
Ермаков И.Н. признан
виновным в публичном оскорблении представителя власти при исполнении им своих
должностных обязанностей и в связи с их исполнением, а также в применении
насилия, опасного для жизни и здоровья, в отношении представителя власти в
связи с исполнением им своих должностных обязанностей, совершенных в г. И*** У***
области при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В апелляционных
жалобах осужденный Ермаков И.Н. не соглашается с вынесенным приговором, считает
его незаконным и необоснованным.
Полагает, что суд
при квалификации деяния необоснованно расценил его как совокупность
преступлений, предусмотренных ст. 319 УК РФ и ч. 2 ст. 318 УК РФ, в то время
как по смыслу закона дополнительной квалификации по ст. 319 УК РФ не
требовалось.
Указывает, что
показания участников судебного заседания в протоколе судебного заседания и в приговоре
отражены неполно и неточно, что привело к несоответствию выводов суда о его
виновности фактическим обстоятельствам, установленным по делу.
Отмечает, что на
всем протяжении производства по делу давал последовательные, стабильные,
непротиворечивые, правдивые показания о том, что каких-либо противоправных
действий в отношении потерпевшего не совершал, насилия к нему не применял, а
оскорбления высказал, будучи спровоцирован на это незаконно примененным к нему,
осужденному, насилием со стороны потерпевшего, однако суд его показания
необоснованно отверг. Напротив, показания потерпевшего А*** и свидетелей
обвинения, а также заключения судебных экспертиз, противоречивые и
недостоверные по своему содержанию, суд принял за основу при вынесении приговора,
не устранив противоречий в них, чем явно продемонстрировал обвинительный уклон.
В частности, не были устранены противоречия относительно того, за правую или
левую руку схватил его А***, и в положении лежа или стоя на коленях он якобы
нанес удары А***.
Суд необоснованно
отказал ему в вызове в судебное заседание эксперта З***, а также свидетелей –
сотрудников полиции, доставивших его из дома в отделение полиции, показания
которых могли стать подтверждением его собственных показаний об обстоятельствах
происшедшего, а также доводов о том, что потерпевший получил травму при иных
обстоятельствах, а его оговорил из чувства личной неприязни и желания получить
страховую выплату за травму, полученную якобы при исполнении служебных
обязанностей.
Свидетели обвинения,
как и потерпевший, дали ложные показания, оговорив его в совершении
преступлений, однако суд не дал этому обстоятельству должной оценки.
Указывает, что
материалы уголовного дела сфальсифицированы следователем, а его защитник -
адвокат Дунина И.Ю., принимавшая участие на предварительном следствии и в
судебном заседании по назначению, лишь создавала видимость его защиты, а в
действительности приняла позицию обвинения, содействовала следствию в
фальсификации доказательств, склоняла его к самооговору и предлагала
соответствующим образом изменить показания в суде, то есть способствовала его
незаконному осуждению.
По этой причине он
заявил в суде об отказе от защитника, а впоследствии заявил защитнику отвод, но
данные ходатайства были оставлены судом без удовлетворения.
Также суд
необоснованно отказал ему в допросе защитника в судебном заседании, в то время
как показания последнего могли подтвердить факт фальсификации доказательств
следователем.
Полагая, что
указанные действия свидетельствуют о необъективности и пристрастности суда, его
заинтересованности в вынесении обвинительного приговора, он заявил судье отвод,
однако и он был необоснованно оставлен без удовлетворения.
Отмечает, что в ходе
предварительного расследования отказывался от услуг защитника, но этот отказ не
был принят следователем, при этом его защитник участвовал при проведении с ним
следственных и процессуальных действий лишь два дня – 10 и 30 июля 2024 года, в
связи с чем решение суда о взыскании с него процессуальных издержек за якобы
участие защитника еще и в дни 19, 29 и 31 июля 2024 года, которого на самом
деле не было, является незаконным.
Сопоставляя
содержание протокола и аудиозаписи судебного заседания, указывает об их
несоответствии друг другу и отмечает, что поданные им на протокол судебного
заседания замечания были судом необоснованно отклонены.
На основании
изложенных доводов просит приговор отменить, вынести в отношении него
оправдательный приговор, признав за ним право на реабилитацию, а дело направить
для проведения дополнительного расследования с целью установления лица,
причинившего вред здоровью потерпевшего.
В судебном заседании
апелляционной инстанции осужденный Ермаков И.Н. и его защитник – адвокат
Афанасьева Н.А. поддержали доводы апелляционных жалоб, прокурор Чубарова О.В.
против удовлетворения жалоб возражала, просила оставить приговор без изменения.
Проверив материалы
уголовного дела, доводы апелляционных жалоб, заслушав выступления и возражения
сторон, судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению.
Приговор постановлен
в соответствии с требованиями ст.
ст. 302-304, 307-309
УПК РФ, его описательно-мотивировочная часть содержит описание преступных
деяний, признанных судом доказанными, с указанием места, времени, способа их
совершения, формы вины, мотива, целей и последствий преступлений, а также
доказательства, на которых основаны выводы суда, изложенные в приговоре,
мотивы, по которым суд отверг другие доказательства, мотивы решения всех
вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, а также обоснование
принятых решений по другим вопросам, указанным в ст.
299 УПК РФ.
Обстоятельства,
подлежащие доказыванию в соответствии с требованиями ст.
73 УПК РФ, включая событие преступлений и виновность Ермакова в
совершении преступлений, судом установлены верно и изложены в приговоре.
Вопреки доводам
апелляционных жалоб, выводы суда о виновности Ермакова в инкриминируемых
преступлениях соответствуют фактическим обстоятельствам дела, правильно
установленным судом первой инстанции, и являются обоснованными, так как
подтверждаются достаточной совокупностью исследованных в ходе судебного
разбирательства и подробно приведенных в приговоре доказательств, которым судом
дана надлежащая оценка.
Так, из показаний
потерпевшего А*** Ф.Р., данных им в судебном заседании, а также на стадии
предварительного расследования на очной ставке с Ермаковым и при проведении
следственного эксперимента, следует, что, являясь участковым уполномоченным
ОУУП и ПДН МО МВД России «И***», находясь на службе и получив 8 июля 2024 года
около 13 часов 15 минут от дежурного сообщение о происшествии, он прибыл для
его проверки по адресу: г. И***, ул. Ч***, д. ***, где застал Ермакова в
состоянии алкогольного опьянения, при этом соседка последнего - К*** сообщила,
что Ермаков кричал, выражался нецензурной бранью в ее адрес, вел себя
агрессивно. Так как Ермаков находился в неадекватном состоянии и мог продолжить
свои хулиганские действия в отношении соседки, он принял решение доставить его
в отдел полиции, что и сделал. Так как в ходе проведенного разбирательства в
действиях Ермакова были усмотрены признаки административного правонарушения
(мелкого хулиганства), за которое возможно назначение административного ареста,
он доставил Ермакова в ГУЗ «И*** РБ» для медицинского освидетельствования на
состояние алкогольного опьянения. В поликлинике Ермаков вел себя вызывающе,
агрессивно, требовал, чтобы его отпустили, высказывал недовольство
происходящим, выражался нецензурной бранью, мешал врачу оформлять медицинские
документы. Он неоднократно разъяснял Ермакову, что, являясь сотрудником
полиции, находится при исполнении служебных обязанностей, и просил его
прекратить противоправное поведение. Однако около 15 часов 15 минут того же дня
Ермаков, находясь в коридоре поликлиники, в присутствии иных лиц, то есть
публично, оскорбил его, А***, высказавшись нецензурной бранью в его адрес как
сотрудника полиции. Затем Ермаков до окончания оформления документов о
медицинском освидетельствовании попытался самовольно уйти из поликлиники,
направившись в сторону выхода, при этом на устные требования остановиться не
отреагировал. Тогда он, А***, вместе с другим участковым уполномоченным полиции
А*** догнали Ермакова, схватили его за руки, завели их за спину Ермакова,
повалили его на пол лицом вниз и надели ему на запястья наручники. Ермаков при
этом оказал им активное сопротивление, в ходе которого около 15 часов 17 минут
локтем своей руки нанес ему, А***, не менее двух ударов в область грудной
клетки справа, от которых он испытал сильную физическую боль. Далее в течение
дня ощущаемая им боль только усиливалась, в связи с чем 9 июля 2024 года он
обратился за медицинской помощью в ГУЗ «И*** РБ», где ему диагностировали
перелом ребра.
Вопреки доводам
апелляционных жалоб, факт проведения следственного эксперимента с А*** без
извещения об этом Ермакова и без участия последнего в следственном действии не
свидетельствует о нарушении требований ст. ст. 47, 74, 78, 181 УПК РФ, а потому
в соответствии со ст. 75 УПК РФ не является основанием для признания протокола
следственного эксперимента недопустимым доказательством.
Свидетель А*** С.С.
в ходе предварительного расследования и в судебном заседании подтвердил, что в
его присутствии, а также в присутствии иных лиц 8 июля 2024 года около 15 часов
15-17 минут в коридоре поликлиники ГУЗ «И*** РБ» Ермаков сначала высказался в
адрес сотрудника полиции А***, находившегося в форменной одежде при исполнении
служебных обязанностей, нецензурной
бранью, оскорбив последнего, а затем попытался самовольно уйти и проигнорировал
требования остановиться, в связи с чем они с А*** вынуждены были догнать
Ермакова, схватить его за руки, повалить его на пол лицом вниз и надеть на него
наручники. При этом Ермаков оказал им активное сопротивление, в ходе которого
своим локтем нанес А*** не менее двух ударов в правый бок. На следующий день А***
сообщил ему, что указанными действиями Ермаков сломал ему ребро.
Свидетели В*** И.Б.
и Б*** Т.В. подтвердили, что проводили медицинское освидетельствование
Ермакова, прибывшего для этого в ГУЗ «И*** РБ» в сопровождении сотрудников
полиции, и после его проведения на период оформления документов о результатах
освидетельствования попросили сотрудников полиции вывести Ермакова из кабинета
в коридор, так как он мешал заполнять документы, вел себя агрессивно,
возбужденно, кричал, ругался, провоцировал сотрудников полиции.
Из показаний
допрошенных свидетелей А*** Н.А., В*** Г.В., Ч*** Л.В. следует, что в коридоре
поликлиники ГУЗ «И*** РБ» Ермаков в их
присутствии сначала, применяя грубую нецензурную брань, высказал оскорбления в
адрес сотрудника полиции А***, который был в служебной форме, пытался до этого
успокоить Ермакова и неоднократно разъяснял ему, что находится при исполнении
служебных обязанностей сотрудника полиции. Затем Ермаков попытался уйти, на
требования сотрудников полиции остановиться не отреагировал, А*** и А***
схватили его за руки, повалили на пол и надели на него наручники, а Ермаков при
этом оказывал им активное сопротивление, вел себя агрессивно, в том числе делал
движения локтем в сторону А***.
Вопреки доводам
апелляционных жалоб, содержание показаний потерпевшего и свидетелей приведено в
приговоре в полном соответствии с результатами судебного следствия, в ходе
которого указанные лица были допрошены непосредственно в судебном заседании, а
также были исследованы показания, данные ими в ходе предварительного
расследования.
Суд обоснованно
признал положенные в основу приговора показания потерпевшего и свидетелей,
приведенные выше, достоверными, поскольку они последовательны, согласуются друг
с другом и иными доказательствами по делу, при этом существенных противоречий
по юридически значимым обстоятельствам не содержат. Из материалов дела следует,
что показания потерпевшего и свидетелей были надлежаще проверены судом, в том
числе путем сопоставления их друг с другом, а также с иными материалами дела.
Соответственно, суд
обоснованно отверг, оценив их как противоречащие совокупности иных
исследованных доказательств, а потому недостоверные, показания осужденного Ермакова в судебном
заседании о том, что скрыться от сотрудников полиции он не пытался, никакого
активного сопротивления им не оказывал, никого из них не ударял, а оскорбления
нецензурной бранью в адрес А*** высказал только после того как тот
спровоцировал его, надев на него наручники, сильно затянув их и причинив ему
тем самым физическую боль.
Показания
потерпевшего и свидетелей обвинения, в том числе оглашенные в порядке ст.
281 УПК РФ, обоснованно признаны судом в качестве допустимых
доказательств, так как их допросы проводились в строгом соответствии с
требованиями УПК
РФ, в условиях разъяснения ст.
51 Конституции РФ и процессуальных прав, предусмотренных
уголовно-процессуальным законом, предупреждения об уголовной ответственности по
ст.
ст. 307, 308
УК РФ.
Вопреки доводам
апелляционных жалоб, по делу не установлено каких-либо признаков оговора
осужденного Ермакова со стороны потерпевшего А***, свидетелей А***, А***, В***,
Ч***, так как указанные лица, предупрежденные об уголовной ответственности за
дачу заведомо ложных показаний, какой-либо личной заинтересованности в исходе
дела не имеют, при этом их подробные и последовательные показания согласуются
не только между собой, но и подтверждаются иными исследованными судом
доказательствами.
Так, из заключений
двух судебно-медицинских экспертиз, проведенных по делу, следует, что у А***
были обнаружены телесные повреждения в виде закрытого перелома четвертого правого
ребра со смещением и кровоподтека на передней боковой поверхности брюшной
стенки справа. Закрытый перелом четвертого правого ребра со смещением
образовался от воздействия тупого твердого предмета (удара), в результате
одного воздействия, и квалифицируется как средней тяжести вред, причиненный
здоровью человека, по признаку длительного расстройства здоровья. Кровоподтек
на передней боковой поверхности брюшной стенки справа образовался от
однократного воздействия тупого твердого предмета (удара) и не расценивается
как вред здоровью. Не исключается возможность причинения совокупности указанных
телесных повреждений 8 июля 2024 года при обстоятельствах, указанных А*** при
проведении с ним следственного эксперимента (при нанесении ему Ермаковым, лежащим
на полу лицом вниз, не менее двух ударов левым локтем по правому боку в область
ребер).
Заключения
судебно-медицинских экспертиз составлены с соблюдением требований закона
уполномоченными лицами, предупрежденными об уголовной ответственности по ст.
307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, существенных
нарушений при назначении судебных экспертиз и их проведении не установлено.
Экспертные заключения, непосредственно исследованные судом первой инстанции,
соответствуют требованиям ст.
207 УПК РФ, судебные экспертизы проведены компетентными экспертами
по результатам непосредственного освидетельствования потерпевшего и на
основании медицинских документов последнего (в том числе медицинской карты
амбулаторного больного А***, описаний рентгенограммы и компьютерной
томографии). Вывод эксперта К*** Л.В. о тяжести причиненного потерпевшему вреда
здоровью сделан в соответствии с Медицинскими критериями определения степени
тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденными Приказом
Минздравсоцразвития РФ от 24 апреля 2008 года № 194н, на основании документально
подтвержденных сведений о выставленном потерпевшему диагнозе и о
продолжительности расстройства его здоровья (временной нетрудоспособности)
свыше трех недель.
При таких
обстоятельствах не имеется оснований сомневаться в правильности выводов
экспертов, изложенных в заключениях, в связи с чем суд верно признал их
обоснованными, достоверными и принял во внимание при вынесении приговора, с чем
соглашается и судебная коллегия.
В судебном заседании
по ходатайству Ермакова и в целях разъяснения данного ею заключения была
допрошена эксперт К*** Л.В., которая показала, что указанные в заключении
телесные повреждения потерпевший А*** мог получить именно 8 июля 2024 года при
обстоятельствах, продемонстрированных им при помощи манекена в ходе следственного
эксперимента, а именно в результате нанесения человеком, лежащим под ним лицом
вниз, двух ударов локтем ему в область грудной клетки. При этом перелом ребра
со смещением в данном случае локальный, что означает его образование от прямого
удара и именно в ту область, где сломано ребро. Имеющийся у Ермакова дефект
кисти левой руки не мог воспрепятствовать ему в нанесении удара при
обстоятельствах, описанных потерпевшим, и оказать влияние на силу этого удара,
поскольку потерпевший указал, что удар был нанесен локтем, а не кистью.
Заключения двух
судебно-медицинских экспертиз, исследованные судом, в совокупности с
показаниями эксперта К*** в судебном заседании содержат ясные, полные,
непротиворечивые и обоснованные ответы на все вопросы, поставленные перед
экспертами при назначении экспертиз и обязательные к выяснению по делу в
соответствии с требованиями п. 2 ст. 196 УПК РФ, в связи с чем, вопреки доводам
апелляционных жалоб, у суда первой инстанции отсутствовали предусмотренные ст.
ст. 207 и 282 основания для назначения по делу дополнительных или повторных
экспертиз, а также для допроса эксперта З*** М.Т. в судебном заседании, не
усматривает таких оснований и судебная коллегия.
Таким образом, все
обстоятельства, имеющие значение для дела, были судом всесторонне и полно
исследованы и проанализированы. Все представленные сторонами доказательства суд
в соответствии с требованиями ст.
ст. 87, 88
УПК РФ тщательно проверил, сопоставил между собой и дал им правильную оценку с
точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности -
достаточности для разрешения дела по существу и постановления обвинительного
приговора. Собранным доказательствам, представленным как стороной обвинения,
так и стороной защиты, в приговоре дана надлежащая оценка с указанием мотивов,
по которым суд принял одни доказательства в качестве допустимых и достоверных,
а к другим отнесся критически.
Допустимость и
достоверность доказательств, положенных судом в основу обвинительного
приговора, сомнений не вызывают, в их совокупности не усматривается
существенных противоречий по юридически значимым обстоятельствам, все
доказательства исследованы в судебном заседании с объективностью на основе
состязательности сторон, что позволило суду принять обоснованное и объективное
решение по делу.
Вопреки доводам
апелляционных жалоб, существенных противоречий в показаниях потерпевшего и
свидетелей обвинения, принятых судом за основу при вынесении приговора, не
имеется, а некоторые возникшие несоответствия, в том числе отмеченные в
апелляционных жалобах (за правую или левую руку схватил Ермакова А***, в
положении лежа или стоя на коленях Ермаков нанес удары А*** и др.), были в ходе
судебного разбирательства устранены путем допросов указанных лиц и оглашения
ранее данных ими показаний, в результате чего суд при вынесении решения
обоснованно принял показания указанных лиц именно в том содержании, которое
изложено в приговоре, с чем соглашается и судебная коллегия.
Таким образом,
доводы осужденного, что он не оскорблял публично представителя власти при
исполнении им своих должностных обязанностей и в связи с их исполнением, и не
применял к нему насилия, опасного для жизни и здоровья, в связи с исполнением
им своих должностных обязанностей, были тщательно судом проверены и не нашли
своего подтверждения, поскольку они опровергаются показаниями потерпевшего и
свидетелей обвинения в совокупности с иными исследованными в судебном заседании
доказательствами, на основании которых суд пришел к обоснованному выводу о том,
что соответствующие действия были совершены осужденным и при этом носили
целенаправленный, то есть умышленный, характер.
Доводы осужденного о
незаконности действий потерпевшего также являлись предметом проверки суда и
своего подтверждения не нашли, так как они в полной мере опровергаются как
установленными по делу фактическими обстоятельствами, изложенными в приговоре,
так и исследованным в ходе судебного разбирательства заключением служебной
проверки, по результатам проведения которой в установленном законом порядке
уполномоченные должностные лица МВД РФ признали применение физической силы и
специальных средств, ограничивающих движение (наручников), участковыми
уполномоченными полиции МО МВД РФ «И***» А*** и А*** в отношении Ермакова
правомерным и обоснованным на основании п. п. 1, 2, 3 ч. 1 ст. 20 и п. п. 2, 3
ч. 1 ст. 21 Федерального закона от 7 февраля 2011 года № 3-ФЗ «О полиции».
Выводы суда в этой
части также надлежащим образом мотивированы в приговоре, из них объективно
следует, что требования потерпевшего к осужденному и действия потерпевшего в
отношении осужденного носили правомерный характер и напрямую вытекали из его
служебных полномочий, возложенных на потерпевшего как на представителя власти
законом и иными нормативными актами, приведенными в приговоре.
То обстоятельство,
что оценка, данная судом собранным доказательствам, не совпадает с оценкой
стороны защиты, в том числе изложенной в апелляционных жалобах, не
свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и
не является основанием для отмены или изменения приговора в отношении Ермакова
по доводам жалоб, поскольку, по мнению судебной коллегии, суд правильно оценил
доказательства.
При этом, вопреки
доводам апелляционных жалоб, все существенные для исхода дела доказательства,
представленные сторонами, были исследованы судом, нарушений принципа
состязательности сторон, ограничений процессуальных прав участников по делу, в
том числе на представление доказательств суду, не допущено. Уголовное дело
расследовано и рассмотрено всесторонне, полно и объективно. Убедительных
сведений, которые давали бы основания считать, что доказательства по делу
сфальсифицированы, а уголовное дело сфабриковано, не имеется. Объективных
данных, указывающих на утрату судом беспристрастности и объективности, в деле
нет. Сторонам обеспечены необходимые условия для исполнения ими процессуальных
обязанностей и осуществления предоставленных прав, которыми они реально
воспользовались.
Все заявленные
сторонами ходатайства, вопреки доводам апелляционных жалоб, разрешены судом в
установленном законом порядке, в том числе в совещательной комнате при
вынесении приговора, при этом доводам защиты дана надлежащая и объективная
оценка с учетом требований ст. ст. 73, 252 и 299 УПК РФ об обстоятельствах,
подлежащих доказыванию по делу, пределах судебного разбирательства и вопросах,
подлежащих разрешению при постановлении приговора.
Вопреки доводам
апелляционных жалоб, суд обоснованно отказал осужденному в вызове в судебное
заседание для допроса в качестве дополнительных свидетелей неназванных Ермаковым
сотрудников полиции, доставивших его из дома в отделение полиции, так как,
исходя из пояснений осужденного об участии этих лиц в рассматриваемых событиях,
они не могли подтвердить или опровергнуть доводы сторон по обстоятельствам,
подлежащим доказыванию по делу в соответствии со ст. 73 УПК РФ и относящимся к
предъявленному Ермакову обвинению согласно требованиям ст. 252 УПК РФ, то есть
свидетелями по смыслу ч. 1 ст. 56 УПК РФ не являлись.
Защитник - адвокат
Дунина И.Ю., принимавшая участие на предварительном следствии и в судебном
заседании по назначению, вопреки доводам апелляционных жалоб, осуществляла
защиту Ермакова надлежащим образом и каких-либо действий или бездействия,
которые повлекли нарушение права осужденного на защиту, не допустила. Из протокола
судебного заседания следует, что в ходе судебного разбирательства она принимала
активное участие в представлении суду и в исследовании доказательств в
интересах осужденного, а высказывая аргументированные мнения относительно
обсуждаемых в судебном заседании вопросов и мотивированно выступая в прениях
сторон, занимала позицию, полностью соответствующую позиции ее подзащитного, а
также интересам последнего.
Доводы осужденного о
том, что защитник якобы склоняла его к самооговору и предлагала соответствующим
образом изменить показания в суде, ничем по делу не подтверждены и не могут
влиять на выводы судебной коллегии о законности, обоснованности и
справедливости обжалуемого приговора, поскольку из протокола судебного
заседания следует, что в своих показаниях в суде Ермаков, в том числе отвечая
на вопросы своего защитника, подробно изложил свою версию рассматриваемых
событий, которая заключается в его полной невиновности и поддерживается им и в
настоящее время в апелляционных жалобах, впоследствии в ходе судебного
разбирательства он своих показаний и отношения к предъявленному обвинению не
менял, в силу чего защитник в прениях, основываясь именно на позиции своего
подзащитного, просила суд Ермакова полностью оправдать, признав за ним право на
реабилитацию.
Таким образом,
вопреки доводам апелляционных жалоб, не имеется оснований полагать, что
защитник - адвокат Дунина И.Ю. занимала по делу позицию обвинения,
содействовала в фальсификации доказательств, способствовала вынесению
обвинительного приговора или каким-либо иным образом нарушала права и интересы
своего подзащитного.
Соответственно, суд
обоснованно не усмотрел предусмотренных ст. 72 УПК РФ оснований, исключающих
участие защитника Дуниной И.Ю. в производстве по уголовному делу, в связи с чем
правильно отказал Ермакову в ее отводе, разрешив соответствующее заявление
осужденного в полном соответствии с требованиями главы 9 УПК РФ с вынесением в
совещательной комнате отдельного процессуального документа об этом в порядке ч.
2 ст. 256 УПК РФ.
Заявленный Ермаковым
в подготовительной части судебного заседания отказ от помощи любых защитников
также был разрешен в предусмотренном законом порядке, при этом судом было
принято решение не удовлетворять заявленный отказ, предусмотренное ч. 2 ст. 52
УПК РФ, а потому, вопреки доводам апелляционных жалоб, не нарушающее права
осужденного на защиту и не ущемляющее его интересов.
Мотивированный отказ
суда в удовлетворении ходатайства Ермакова о допросе в судебном заседании
защитника Дуниной И.Ю. в качестве свидетеля по делу также не свидетельствует о
нарушении права осужденного на защиту и не влечет отмену или изменение
обжалуемого приговора, так как из доводов осужденного, в том числе изложенных в
апелляционных жалобах, не следует, что защитнику известны какие-либо обстоятельства,
имеющие значение для разрешения уголовного дела, и что ее предполагаемые
показания либо их отсутствие повлияли или могли повлиять на вынесение законного
и обоснованного судебного решения.
Отвод
председательствующему, заявленный Ермаковым в ходе судебного заседания, также
был рассмотрен и разрешен в соответствии с требованиями главы 9 УПК РФ и
обоснованно оставлен без удовлетворения, поскольку предусмотренных ст. 61 УПК
РФ оснований для отвода судьи по делу не установлено, мотивированное решение об
этом изложено в виде отдельного процессуального документа, вынесенного в
совещательной комнате, с правильностью его соглашается и судебная
коллегия.
Таким образом,
анализ данных, имеющихся в материалах уголовного дела, позволяет сделать вывод
о правильности установленных судом фактических обстоятельств дела, законности и
обоснованности приговора, при этом приговор надлежаще мотивирован,
предположений либо противоречий в выводах суда не содержится.
При установленных в
ходе судебного разбирательства фактических обстоятельствах суд обоснованно
оценил критически как избранный Ермаковым способ защиты от предъявленного
обвинения версию последнего о том, что потерпевший получил телесные повреждения
не вследствие противоправных действий Ермакова, а при иных обстоятельствах, и
оговорил осужденного из чувства личной неприязни и желания получить страховую
выплату за травму, полученную якобы при исполнении служебных обязанностей.
Доводы осужденного об этом несостоятельны, так как какими-либо доказательствами
по делу не подтверждены.
С учетом фактических
обстоятельств дела, установленных судом, юридическая квалификация действий
осужденного Ермакова как совокупности двух преступлений, предусмотренных ст.
319 УК РФ и ч. 2 ст. 318 УК РФ, является правильной, в ее обоснование судом
приведены убедительные мотивы.
Вопреки доводам
апелляционных жалоб, квалификация действий осужденного по ст. 319 УК РФ не
является излишней, так как по смыслу закона, согласно разъяснениям Пленума
Верховного Суда РФ, изложенным в п. 20 постановления от 1 июня 2023 года № 14
«О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях,
предусмотренных статьями 317, 318, 319 Уголовного кодекса Российской
Федерации», публичное оскорбление представителя власти, совершенное во время
или после применения в отношении данного лица насилия или угрозы применения
насилия, квалифицируется по совокупности преступлений, предусмотренных ч.
1 или 2
ст. 318 УК РФ и ст.
319 УК РФ.
Суд обоснованно
исключил из обвинения по ч. 2 ст. 318 УК РФ признак указанного преступления
«угроза применения насилия», так как в соответствии с требованиями ч. 8 ст. 246
УПК РФ, ст. 252 УПК РФ это было обусловлено позицией государственного
обвинителя, высказанной в прениях сторон.
При назначении
наказания Ермакову суд обоснованно руководствовался требованиями ст. 60
УК РФ, а именно учитывал характер и степень общественной опасности совершенных
преступлений, данные о личности осужденного, смягчающие наказание
обстоятельства, влияние наказания на исправление осужденного и на условия жизни
его семьи.
Материалы дела,
характеризующие личность осужденного, исследованы полно, всесторонне и
объективно.
Обоснованно учтены
судом в качестве обстоятельств, смягчающих наказание осужденному за каждое из
совершенных им преступлений, состояние здоровья осужденного, наличие у него 30
% степени утраты профессиональной трудоспособности, состояние здоровья его
матери, привлечение впервые к уголовной ответственности.
Также судом учтено,
что Ермаков по месту жительства характеризуется удовлетворительно, проживает
один, занимается общественно полезным трудом, к административной
ответственности за нарушение общественного порядка не привлекался.
Иных смягчающих наказание
обстоятельств, не учтенных судом первой инстанции, судебная коллегия не
усматривает. Отягчающих наказание обстоятельств суд не усмотрел.
Суд пришел к
обоснованному выводу, с которым соглашается и судебная коллегия, что
исправление осужденного и достижение иных целей уголовного наказания,
предусмотренных ст. 43 УК РФ, возможны только при условии назначения Ермакову
окончательного наказания в виде реального лишения свободы.
Выводы об отсутствии
оснований для применения при назначении наказания положений ст. ст. 62 ч. 1,
64, 73, 15 ч.6 УК РФ мотивированы в приговоре должным образом, с их
обоснованностью судебная коллегия также соглашается.
Вид исправительного
учреждения, в котором осужденному надлежит отбывать наказание, определен судом
верно в соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ.
Вопросы о мере
пресечения, исчислении срока отбывания наказания, зачете времени содержания под
стражей и процессуальных издержках приговором разрешены правильно.
Вопреки доводам
апелляционных жалоб, судом правильно установлено, что защиту Ермакова в ходе
предварительного расследования по назначению следователя осуществляла адвокат
Дунина И.Ю., и что на выполнение данного поручения ею были затрачены 5 рабочих
дней.
Доводы осужденного о
том, что защитник не участвовал в проведении с ним каких-либо следственных и
процессуальных действий 19, 29 и 31 июля 2024 года, были тщательно
проанализированы судом первой инстанции и обоснованно отвергнуты, им дана
надлежащая оценка, изложенная в приговоре, с обоснованностью которой соглашается
и судебная коллегия, так как в материалах дела имеются документы,
удостоверенные подписями не только следователя и защитника, но и самого
Ермакова, из которых следует, что соответствующие следственные и процессуальные
действия с участием адвоката Дуниной И.Ю. проводились 5 рабочих дней – 10, 19,
29, 30 и 31 июля 2024 года. В связи с этим постановлением органа следствия от
31 июля 2024 года адвокату Дуниной И.Ю.
обоснованно выплачено из средств федерального бюджета вознаграждение в общей
сумме 8230 рублей, и данная сумма правильно признана процессуальными издержками
по делу.
Руководствуясь
требованиями ст. ст. 131, 132 УПК РФ, п. 13 ч. 1 ст. 299 УПК РФ, при
постановлении приговора суд, разрешая вопрос о том, на кого и в каком размере
должны быть возложены процессуальные издержки по делу и не установив
предусмотренных законом оснований для освобождения осужденного от их взыскания
полностью или частично, обоснованно принял решение о взыскании с Ермакова в
доход федерального бюджета указанной суммы в полном объеме.
Выводы суда об
отсутствии предусмотренных ст. 132 УПК РФ оснований для освобождения
осужденного от взыскания с него процессуальных издержек приведены в приговоре,
соответствуют материалам дела и являются обоснованными. Вопреки доводам
апелляционных жалоб, заявленный осужденным в ходе предварительного
расследования отказ от защитника Дуниной И.Ю., который не был удовлетворен
органом следствия, не может служить основанием для освобождения Ермакова от
взыскания с него процессуальных издержек в соответствии с ч. 4 ст. 132 УПК РФ,
так как был мотивирован невозможностью оплаты услуг защитника и являлся
вынужденным (т. 1, л.д. 143).
Протокол судебного
заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ, так как объективно и с
достаточной полнотой отражает ход судебного заседания и содержит все сведения,
которые согласно части третьей указанной статьи обязательно указываются в
протоколе судебного заседания. По смыслу закона, протокол судебного заседания в
письменной форме не является стенограммой, а потому не должен дословно
соответствовать аудиозаписи
(аудиопротоколированию) судебного заседания, которое по данному уголовному делу
также велось. Участники судебного разбирательства, равно как и суды вышестоящих
инстанций, не лишены возможности ознакомиться с результатами
аудиопротоколирования и, при необходимости, ссылаться на них в обоснование
своих выводов, доводов и возражений, чем осужденный по данному делу в полной
мере воспользовался, в том числе в апелляционных жалобах, по доводам которых
судебная коллегия не усматривает, чтобы отмеченные осужденным незначительные
несоответствия протокола и аудиозаписи судебного заседания каким-либо образом
повлияли или могли повлиять не вынесение судом законного, обоснованного и
справедливого приговора. При таких обстоятельствах судебная коллегия, вопреки
доводам апелляционных жалоб, находит правильным решение суда, которым были
рассмотрены и в полном соответствии с положениями ст. 260 УПК РФ отклонены
замечания осужденного на протокол судебного заседания.
Вместе с тем,
исключая из юридической квалификации по ч. 2 ст. 318 УК РФ признак указанного
преступления «угроза применения насилия» и из описания деяния соответствующие
указания на высказывание Ермаковым угроз применения физического насилия в адрес
потерпевшего А***, суд допустил одно из таких указаний в
описательно-мотивировочной части приговора: «высказывая в адрес последнего
угрозы применения физического насилия» (абз. 4 стр. 3 приговора).
Судебная коллегия
полагает необходимым исправить указанную очевидную ошибку, которая носит явно
технический характер, и исправление которой не может вызвать сомнение, исключив
соответствующее указание из описательно-мотивировочной части приговора.
Вносимые судебной коллегией в приговор изменения не влияют на правильность
выводов суда, изложенных в приговоре, в том числе относительно юридической
квалификации деяния и назначения наказания, не означают уменьшения объема
обвинения, а потому не влекут смягчения назначенного Ермакову наказания.
Существенных
нарушений уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного
закона, влекущих отмену приговора или внесение в него иных изменений, помимо
указанных выше, судебной коллегией, вопреки доводам апелляционных жалоб, не
установлено.
На основании
изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.26, 389.28 и 389.33 УПК
РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Инзенского
районного суда Ульяновской области от 18 сентября 2024 года в отношении
Ермакова Игоря Николаевича изменить, исключив из его описательно-мотивировочной
части указание при описании деяния на высказывание Ермаковым И.Н. угроз
применения физического насилия в адрес потерпевшего А*** Ф.Р.
В остальном приговор
оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.
Апелляционное
определение может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам главы 47.1
УПК РФ в судебную коллегию по уголовным делам Шестого кассационного суда общей
юрисдикции путем подачи кассационной жалобы или представления:
- в течение шести
месяцев со дня вступления в законную силу итогового судебного решения, а
содержащимся под стражей осужденным - в тот же срок со дня вручения ему копии
такого вступившего в законную силу судебного решения, - через суд первой
инстанции для рассмотрения в предусмотренном ст. ст. 401.7 и 401.8 УПК РФ
порядке;
- по истечении
вышеуказанного срока - непосредственно в суд кассационной инстанции для
рассмотрения в предусмотренном ст. ст. 401.10-401.12 УПК РФ порядке.
Осужденный вправе
ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной
инстанции.
Председательствующий
Судьи
