уголовное дело № 2-6/2025

 

ПРИГОВОР

именем Российской Федерации

 

г.Ульяновск                                                                                          17 апреля 2025 года

 

Ульяновский областной суд в составе председательствующего Панкрушиной Е.Г.,

с участием государственных обвинителей – первого заместителя прокурора Ульяновской области Гриньке М.А. и начальника отдела государственных обвинителей уголовно-судебного управления прокуратуры Ульяновской области Фролова М.А.,

подсудимого и гражданского ответчика Ануфриева А.В.,

защитника – адвоката Немова А.А.,

потерпевшей и гражданского истца К*** И.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарями судебного заседания Сидоровой А.А. и Хайруллиной С.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении Ульяновского областного суда материалы уголовного дела в отношении

АНУФРИЕВА Андрея Владимировича, *** не судимого, осуждённого приговором мирового судьи судебного участка №4 Железнодорожного судебного района г.Ульяновска от 27 марта 2024 года по части 1 статьи 158 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 20 000 рублей, штраф не уплачен,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных пунктами «д», «е» части 2 статьи 105, частью 2 статьи 167 УК РФ,

 

УСТАНОВИЛ:

 

Ануфриев А.В. совершил убийство Я*** А.В. с особой жестокостью и общеопасным способом, а также повредил путём поджога принадлежавшее последнему имущество, что повлекло причинение значительного ущерба, при следующих обстоятельствах.

 

В период времени с 17 часов 56 минут 2 февраля 2024 года до 10 часов 4 минут 3 февраля 2024 года Ануфриев А.В., находясь в квартире *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске, принадлежавшей Я*** А.В., в ходе возникшей на почве личных неприязненных отношений ссоры с последним решил его убить.

Во исполнение преступного умысла Ануфриев А.В. в вышеуказанные время и  месте нанёс Я*** А.В. не менее двадцати ударов руками по голове, после чего приискал в квартире стеклянную бутылку и нанёс ей ещё три удара по голове, от которых бутылка разбилась, а потерпевший упал на пол. Подняв Я*** А.В. с пола, Ануфриев А.В. положил его спиной на диван, где находились осколки разбившейся при нанесении ударов стеклянной бутылки. Полагая, что в результате нанесённых ударов наступит смерть потерпевшего, Ануфриев А.В., не предпринимая мер к оказанию Я*** А.В. помощи, лёг спать, а когда проснулся, в целях доведения до конца ранее возникшего при вышеуказанных обстоятельствах умысла на лишение потерпевшего жизни, решил сжечь его заживо, то есть с особой жестокостью и общеопасным способом, осознавая, что избранный им способ лишения Я*** А.В. жизни не только будет сопровождаться причинением потерпевшему особых физических мучений, боли и страдания, но и будет представлять опасность для жизни неопределённого круга лиц из числа жильцов газифицированного многоквартирного дома.

Действуя во исполнение задуманного, Ануфриев А.В., воспользовавшись тем, что Я*** А.В. в силу своего состояния (обусловленного сном и последствиями применённого в отношении него насилия, выразившегося в нанесении ударов по голове) лишён возможности воспрепятствовать совершаемым в отношении него преступным действиям или принять иные меры к самосохранению, приискал бутылку с содержащей этиловый спирт легковоспламеняющейся жидкостью, облил указанной жидкостью диван, на котором лежал Я*** А.В., и одеяло, которым последний был укрыт, после чего, используя имеющуюся при себе зажигалку, поджёг разлитую легковоспламеняющуюся жидкость, понимая, что действует с особой жестокостью, а возникший в результате поджога пожар представляет реальную опасность для жизни и здоровья других жильцов многоквартирного газифицированного пятиэтажного дома. Дождавшись, когда огонь разгорится и его интенсивность будет достаточной для причинения Я*** А.В. смерти, покинул квартиру последнего.

В результате указанных преступных действий Ануфриева А.В. потерпевшему Я*** А.В. были причинены термические ожоги III-IV степени площадью 90% поверхности тела, осложнённые ожоговой болезнью в стадии ожогового шока, квалифицируемые как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, от которых потерпевший через непродолжительное время скончался на месте происшествия, а также закрытая черепно-мозговая травма, выразившаяся в ушибленных ранах затылочной области слева; разрывах слизистой оболочки верхней губы слева; кровоизлияниях в слизистой оболочке верхней губы слева в проекции третьего-шестого зубов, в мягкие ткани головы в проекции раны в затылочной области слева и в левой теменно-височной области, а также под мягкие мозговые оболочки в области полюса левой лобной доли, в затылочной области правого полушария, в теменно-височных областях, квалифицируемая применительно к живым лицам как повлекшая причинение лёгкого вреда здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья.

Помимо этого, вследствие действий Ануфриева А.В., связанных с целенаправленным перемещением им Я*** А.В. на диван, где находились осколки разбившейся в результате нанесённых им ею ударов потерпевшему стеклянной бутылки,  Я*** А.В. были причинены три колото-резаных слепых ранения левого плеча с повреждением мягких тканей и одно колото-резаное слепое ранение левой ягодицы с повреждением мягких тканей, расцениваемые как лёгкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья.

Кроме того, в результате пожара, возникшего из-за поджога Ануфриевым А.В. разлитой на диван и Я*** А.В. легковоспламеняющейся жидкости, огнём была повреждена принадлежащая Я*** А.В. квартира *** в доме *** по ул.*** в г.Ульяновске, что, учитывая стоимость восстановительного ремонта жилого помещения, составляющую 191 111 рублей 90 копеек, повлекло причинение значительного ущерба потерпевшему Я*** А.В.

 

В судебном заседании подсудимый Ануфриев А.В., частично признав вину по предъявленному обвинению, не отрицая причастности к причинению Я*** А.В. телесных повреждений посредством нанесения ударов руками и стеклянной бутылкой по голове, а также к поджогу лежавшего на диване Я*** А.В., указал на отсутствие умысла на убийство скончавшегося вследствие полученных ожогов потерпевшего и, соответственно, отсутствие намерений причинить ему при этом особые страдания, пояснив, что 2 февраля 2024 года он и С*** В.Р. примерно с 13 часов распивали спиртное в квартире последнего, а около 17 часов, когда С*** В.Р. созвонился с В*** А.Н. и тот предложил им прийти к Я*** А.В., пришли в квартиру потерпевшего по адресу: г.Ульяновск, ул.***, д.***, кв.***, где совместно с последним, В*** А.Н. и К*** Н.С. продолжили распивать спиртные напитки. Поскольку в квартире Я*** А.В. было не убрано, перед употреблением спиртного он вымыл полы в жилом помещении. Сам Я*** А.В. всё время, пока они убирались, спал на диване. В процессе распития спиртного он увидел, что находившийся в состоянии алкогольного опьянения Я*** А.В., сидя на диване, справляет малую нужду прямо на пол комнаты. Это его сильно разозлило, и он потребовал, чтобы Я*** А.В. убрал за собой, но тот никак не отреагировал на это. Тогда он, чтобы проучить Я*** А.В., нанёс ему 4-5 пощёчин, 3-4 удара кулаками по голове, а затем несколько раз ударил его по голове бутылкой из-под шампанского, которая от последнего из нанесённых бутылкой ударов разбилась, а Я*** А.В. упал на пол. Вследствие нанесённых им ударов на лице у Я*** А.В. были ссадины, текла кровь из носа. Он и К*** Н.С. подняли Я*** А.В., который был без одежды, с пола и положили его на диван, при этом он не видел, были ли на сиденье дивана осколки разбитой бутылки. Они ещё какое-то время распивали спиртное, после чего К*** Н.С. уехал домой, а он и В*** А.Н. остались ночевать дома у Я*** А.В. и легли спать. Проснувшись  около 7-8 часов и увидев, что Я*** А.В. лежит на диване в той же позе, в какой он оставил его накануне вечером, подошёл, чтобы проверить, жив ли Я*** А.В. Он склонился к потерпевшему, но дыхания не услышал, взял его за запястье, чтобы проверить пульс, но пульса не почувствовал, кожные покровы руки потерпевшего показались ему холодными на ощупь, а сама рука как будто окоченела. Когда он сообщил В*** А.Н., что Я*** А.В. умер, тот покинул квартиру потерпевшего. Наличие пульса на сонной артерии Я*** А.В. он не проверял. Придя к выводу, что Я*** А.В. скончался от нанесённых им ударов бутылкой по голове, он решил поджечь тело потерпевшего, чтобы скрыть следы содеянного в отношении последнего. Обнаружив в квартире «фанфурик» – пузырёк со спиртосодержащей жидкостью, облил этой жидкостью одеяло, которым был накрыт Я*** А.В., и диван, на котором тот лежал, после чего поджёг их с помощью имевшейся при себе зажигалки. Когда пламя достаточно разгорелось, покинул квартиру. О том, что Я*** А.В. являлся инвалидом и в связи с этим плохо передвигался, ему известно не было. Вечером 2 февраля 2024 года, находясь в квартире Я*** А.В., он пил шампанское и коньяк, но его последующие действия, выразившиеся в нанесении потерпевшему ударов кулаками и бутылкой, были обусловлены не состоянием опьянения, а поведением Я*** А.В. Факт обнаружения его крови в смывах из ванной комнаты квартиры Я*** А.В. обусловлен полученными порезами от стеклянной бутылки, которой он наносил Я*** А.В. удары. Он в полном объёме признаёт исковые требования потерпевшей К*** И.А., связанные с возмещением расходов на погребение Я*** А.В. и восстановительный ремонт его квартиры, не возражает против удовлетворения исковых требований о компенсации морального вреда, но по вопросу о сумме такой компенсации мнение высказывать не желает. *** группы, но при очередном освидетельствовании наличие инвалидности подтверждено не было.!%

 

Несмотря на частичное признание вины Ануфриевым А.В. в судебном заседании, его виновность в полной мере подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств, в том числе признательными показаниями самого Ануфриева А.В. в ходе предварительного расследования, показаниями потерпевшей К*** И.А., свидетелей В*** А.Н., К*** Н.С., С*** В.Р., А*** М.В. и С*** Д.В., а также иными исследованными в судебном заседании доказательствами.

Так, о причастности Ануфриева А.В. к совершению в отношении Я*** А.В. инкриминируемых ему действий свидетельствуют оглашённые в судебном заседании в соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 276 УПК РФ показания Ануфриева А.В., данные им при производстве предварительного следствия, согласно которым он несколько иначе излагал обстоятельства происшедшего по предъявленному ему обвинению в убийстве потерпевшего Я*** А.В. и поджоге принадлежавшей последнему квартиры.

 

Согласно протоколу явки с повинной от 13 марта 2024 года Ануфриев А.В. в присутствии защитника – адвоката Немова А.А. сообщил, что 2 февраля 2024 года совместно с В*** А.Н., С*** В.Р, К*** Н.С. и Я*** А.В. распивал спиртное в квартире последнего по адресу: г.Ульяновск, ул.***, д.*** кВ. ***. В процессе распития спиртного Я*** А.В. справил малую нужду прямо на пол в комнате, а на просьбы убрать за собой не реагировал. Тогда он, возмутившись поведением Я*** А.В., нанёс ему около пятнадцати-двадцати ударов кулаками в голову, а затем, взяв пустую бутылку из-под шампанского, нанёс ею Я*** А.В. три удара, причём от последнего нанесённого удара бутылка разбилась. После этого Я*** А.В., ещё подававший признаки жизни, уснул на диване. Проснувшись утром следующего дня и обнаружив, что Я*** А.В. лежит на диване в том же положении, послушал его дыхание, проверил пульс и, поскольку ему показалось, что тело Я*** А.В. холодное, подумал, что тот умер вследствие нанесённых ему телесных повреждений. Решив не вызывать скорую медицинскую помощь и  чтобы скрыть следы содеянного,  вылил спиртосодержащую жидкость на одеяло и диван, где лежал Я*** А.В., поджёг их зажигалкой и покинул квартиру (том 2 л.д.11-14).

 

При допросе в тот же день в качестве подозреваемого Ануфриев А.В. показал, что в результате возникшего около 1 часа 00 минут 3 февраля 2024 года словесного конфликта с Я*** А.В., справившим малую нужду на пол в комнате, он нанёс потерпевшему по голове 15-20 ударов кулаками, а затем 3 удара бутылкой из-под шампанского. При нанесении последнего удара бутылка разбилась, а Я*** продолжил лежать на диване и вскоре уснул. Проснувшись около 7 часов 00 минут того де дня, он подошёл к Я*** А.В. и, хотя не обладает специальными навыками, позволяющими определить наличие у человека сердцебиения и дыхания, послушал его дыхание, проверил пульс, подёргал Я*** А.В., который показался ему холодным, в связи с чем решил, что Я*** А.В. умер из-за нанесённых им ударов по голове. Когда он сообщил об этом В*** А.Н., тот тоже подошёл к Я*** А.В., пытался прощупать пульс и проверить дыхание, после чего покинул квартиру потерпевшего. Скорую медицинскую помощь он Я*** А.В. вызывать не стал и, поскольку не хотел оказаться в тюрьме за содеянное, облил жидкостью из «фанфурика» диван, где лежал Я*** А.В., одеяло и поджёг их, а когда пламя разгорелось, ушёл из квартиры (том 2 л.д.28-34).

 

В ходе проведённого 12 сентября 2024 года дополнительного допроса в качестве обвиняемого Ануфриев А.В., полностью признавая вину в совершении инкриминируемого ему на тот момент преступления, предусмотренного пунктом «е» части 2 статьи 105 УК РФ, и поддержав ранее изложенную им при допросе в качестве подозреваемого версию происшедшего, уточнил, что от последнего удара бутылкой Я*** А.В. упал с дивана, а осколки от неё попали на пол перед диваном и непосредственно на сам диван, куда он потом переместил Я*** А.В. Когда же утром подошёл к лежащему на диване Я*** А.В., ему показалось, что тот не дышит, в связи с чем он решил поджечь Я*** А.В., чтобы скрыть следы преступления, а В*** велел уходить из квартиры (том 2 л.д.58-59).

При проведении в тот же день проверки показаний на месте, как это усматривается из протокола вышеуказанного следственного действия, Ануфриев А.В., изложив аналогичные приведённым выше обстоятельства совершения противоправных действий в отношении Я*** А.В. и также указав, что сжечь потерпевшего он решил, когда ему показалось, что тот не дышит, при помощи манекена последовательно продемонстрировал, каким было взаимное расположение его самого и Я*** А.В., когда он наносил ему удары кулаками и бутылкой по голове, когда он обливал диван, на котором лежал Я*** А.В., и одеяло спиртосодержащей жидкостью и поджигал, каков был механизм его действий и иные обстоятельства, включая попадание осколков от разбитой бутылки на диван, куда впоследствии им был перемещён Я*** А.В. (том 2 л.д.61-69).

 

После же предъявления обвинения в совершении преступлений, предусмотренных пунктом «е» части 2 статьи 105 и частью 2 статьи 167 УК РФ, Ануфриев А.В., будучи допрошенным в соответствующем процессуальном статусе 16 января 2025 года, заявив о частичном признании вины ввиду отрицания умысла на лишение Я*** А.В. жизни в момент поджога, излагая обстоятельства совершённых в отношении потерпевшего действий, отметил, что, перемещая Я*** А.В. с пола после нанесения ему ударов, видел, что большинство осколков от бутылки попали на диван, и именно на эти осколки он положил потерпевшего (том 2 л.д.85-88).

 

В судебном заседании подсудимый Ануфриев А.В. после исследования сообщённых им на досудебной стадии производства по уголовному делу обстоятельств происшедшего, зафиксированных в вышеуказанных протоколе явки с повинной и протоколах допроса, а также проверки показаний на месте, подтвердил их соответствие действительности с процессуальной и содержательной сторон, указав, что сообщенные им сведения фиксировались в протоколах соответствующих следственных действий в том объёме, в каком он полагал необходимым сообщить обстоятельства совершения инкриминируемых ему деяний.

 

Проверка и оценка полученных с участием Ануфриева А.В. вышеуказанных доказательств на стадии предварительного следствия указывает на то, что они были добыты с соблюдением установленных уголовно-процессуальным законом требований. Как следует из материалов дела, при проведении с подсудимым каждого следственного и процессуального действия принимал участие защитник, показания Ануфриевым А.В. давались после разъяснения всех процессуальных прав, в том числе и предусмотренного статьёй 51 Конституции РФ права не свидетельствовать против себя, а в случае согласия дать показания – их возможного использования против него, и создания условий для реализации этих прав. Соответствие хода и результатов получения от подсудимого явки с повинной и проводимых с его участием допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также проверки его показаний на месте, правильность содержания показаний, зафиксированных в составленных по итогам их производства соответствующих протоколах, были подтверждены собственноручными подписями как самого Ануфриева А.В., так и его защитника, от которых не поступало заявлений ни об искажении содержания показаний допрашиваемого лица, ни о наличии у них дополнений, касающихся уточнения обстоятельств происшедших событий, в связи с установлением которых проводилось каждое следственное и процессуальное действие. О каком-либо воздействии на Ануфриева А.В. при  составлении протокола явки с повинной и проведении с его участием следственных действий ни подсудимый, ни его защитник, как это следует из содержания исследованных протоколов, не заявляли. По окончании составления протокола явки с повинной, протоколов допроса и проверки показаний на месте Ануфриев А.В. и защитник знакомились с содержанием протоколов и удостоверяли соответствие изложенных в них сведений фактически данным подсудимым показаниям. Каких-либо замечаний и дополнений допрашиваемого лица и его защитника, обусловленных неверной интерпретацией сообщённых Ануфриевым А.В. сведений либо с искажением их смысла, вышеуказанные протоколы не содержат.

О надлежащей реализации предоставленных Ануфриеву А.В. прав и, как следствие, соответствии процедур получения от него явки с повинной и проведения с его участием следственных действий требованиям уголовно-процессуального закона свидетельствует и анализ его показаний, в которых он излагал обстоятельства содеянного в том объёме, который в конкретный момент досудебного производства по делу, по его мнению, соответствовал отстаиваемой им позиции.

С учётом изложенного суд приходит к выводу о том, что протокол явки с повинной и протоколы следственных действий, в которых зафиксированы вышеприведённые показания Ануфриева А.В., данные им в статусе подозреваемого и обвиняемого, соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона, а потому содержащиеся в них показания являются допустимыми доказательствами, в связи с чем суд оценивает их наряду с совокупностью иных доказательств при установлении фактических обстоятельств дела.

Проанализировав показания Ануфриева А.В., данные им как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании, оценив изменение им показаний, сопоставив его показания с другими доказательствами по делу, суд, учитывая результаты судебных медицинских исследований о характере причинённых потерпевшему повреждений, находящихся в причинно-следственной связи с его смертью, приходит к выводу  об избирательной и, как следствие непоследовательной позиции подсудимого, обусловленной изменением сообщённых им сведений о конкретных действиях, предпринятых им и В*** А.Н. и предшествующих принятию самим Ануфриевым А.В. решения сжечь Я*** А.В. (в соответствии с которой подсудимый сначала выделял в качестве имеющих значение в контексте предъявленного ему обвинения обстоятельств того, что он слушал дыхание и проверял пульс у потерпевшего, а затем уже стал утверждать, что продиктованное исключительно нежеланием нести ответственность за причинение смерти потерпевшему вышеуказанное решение им было принято после того, как ему лишь показалось, что Я*** А.В. не дышит; при допросе в качестве подозреваемого Ануфриев А.В. указывал, что В*** А.Н. также пытался прощупать пульс и проверить дыхание Я*** А.В., что в судебном заседании было опровергнуто как самим подсудимым, так и свидетелем В*** А.Н.), а потому считает, что Ануфриев А.В., заявляя о том, что решение сжечь Я*** А.В. было им принято после того, как он известными ему способами убедился в смерти потерпевшего, пытается таким образом облегчить своё положение, в связи с чем расценивает соответствующие показания подсудимого и его утверждения в судебном заседании как сформировавшуюся в ходе предварительного следствия и в судебном заседании позицию защиты, обусловленную стремлением преуменьшить уголовную ответственность за фактически совершённые им действия посредством утверждения в контексте сформулированной позиции защиты о таком юридически значимом и характеризующем содеянное в отношении Я*** А.В. обстоятельстве, как отсутствие проявления жизненно важных функций организма потерпевшего (дыхание, сердцебиение), позволившего Ануфриеву А.В. диагностировать смерть Я*** А.В., и, в этой связи, о сожжении уже скончавшегося до этого потерпевшего.

Исходя из изложенного, суд принимает во внимание показания Ануфриева А.В. в качестве подозреваемого и обвиняемого в ходе предварительного расследования, а также его показания в судебном заседании лишь в той части, в какой они подтверждаются другими доказательствами по делу, исследованными и проверенными в судебном заседании, и не противоречат им, а именно: о том, что 2 февраля 2024 года во время совместного с В*** А.Н., К*** Н.С. и Я*** А.В. распития спиртного в квартире *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске Ануфриев А.В. на почве личных неприязненных отношений к Я*** А.В., обусловленных отправлением последним малой нужды на пол в комнате, нанёс потерпевшему множественные удары кулаками и стеклянной бутылкой по голове, после чего тот упал с дивана; о том, что, принимая 3 февраля 2024 года решение облить диван, где лежал лишённый возможности принять меры к самосохранению Я*** А.В., легковоспламеняющейся жидкостью, и поджечь её, Ануфриев А.В. игнорируя очевидную в сложившейся ситуации необходимость вызова скорой медицинской помощи, не принимая каких-либо мер к установлению наличия или отсутствия у Я*** А.В. являющихся проявлениями жизни факторов (температуры, дыхания и сердцебиения) и не обращаясь с соответствующей просьбой о помощи к В*** А.Н., а, напротив, дав ему указание покинуть квартиру Я*** А.В., облил легковоспламеняющейся жидкостью диван, на котором лежал потерпевший, и одеяло, которым последний был укрыт, после чего поджёг их, а затем покинул жилище последнего.

Именно в данной части показания подсудимого, данные им при производстве предварительного расследования и в судебном заседании, по основным юридически значимым моментам согласуются между собой и подтверждаются иными исследованными в судебном заседании доказательствами.

 

Так, из показаний потерпевшей К*** И.А., данных ею в судебном заседании и в ходе предварительного расследования, следует, что Я*** А.В. являлся внуком супруги её отца и, кроме неё, иных близких родственников у него не было. Проживал Я*** А.В. один в принадлежащей ему квартире *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске. После перенесённых заболевания короновирусом и инсульта Я*** А.В. был признан инвалидом *** группы, плохо передвигался и практически не выходил из дома. Жил Я*** А.В. на небольшую пенсию по инвалидности, составлявшую около *** рублей, а также на деньги, которые она ему давала. У Я*** А.В. есть ещё одна дальняя родственница – К*** Л.М., но та с ним отношения не поддерживала, в связи с чем она одна проявляла о нём заботу, возила к врачам, посещала его два раза в месяц, а кроме того по необходимости на свои средства приобретала и приносила ему продукты, лекарства, прибиралась в квартире, поскольку знала его с детства, участвовала в его воспитании и очень тепло к нему относилась, несмотря на то, что он злоупотреблял спиртными напитками. Последний раз она видела Я*** А.В. 26 января 2024 года, когда приходила его проведать, никаких телесных повреждений у него не было. В конце января 2024 года они разговаривали по телефону, и в ходе разговора Я*** А.В. сказал, что у него всё нормально. 3 февраля 2024 года ей на мобильный телефон позвонила соседка Я*** А.В., сообщила, что в квартире последнего произошёл пожар. Она поехала домой к Я*** А.В. и, прибыв на место, узнала от сотрудников полиции и МЧС, что при тушении пожара в квартире на диване обнаружен труп Я*** А.В. Она сама заходила в квартиру, видела, что труп сильно обгорел, сама квартира из-за пожара приведена в негодное для проживания состояние, огнём уничтожены предметы обстановки. Также в комнате она видела пустые бутылки, осколки стекла на полу. В связи с отсутствием других родственников именно она занималась похоронами Я*** А.В., несла расходы, связанные с его погребением. Поскольку с Я*** А.В. у неё всегда были очень хорошие, доверительные отношения, она до настоящего времени тяжело переживает его смерть. С заявлением о принятии наследства она не обращалась ввиду отсутствия документов, подтверждающих родство с Я*** А.В. В настоящее время с заявлением о принятии наследства к нотариусу обратилась К*** Л.М., но и ей до настоящего времени свидетельство о праве собственности на квартиру в порядке наследования не выдано из-за отсутствия необходимого документального подтверждения родственных отношений с Я*** А.В. (том 2 л.д.18-21).

 

Причастность Ануфриева А.В. к причинению Я*** А.В. телесных повреждений в виде закрытой черепно-мозговой травмы и термических ожогов, от которых наступила его смерть, подтверждается показаниями в судебном заседании и в ходе предварительного расследования свидетеля В*** А.Н., согласно которым 2 февраля 2024 года около 15-16 часов, когда он и К*** Н.С. находились в гостях у Я*** А.В. – в квартире *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске, где совместно распивали спиртные напитки, туда же пришли С*** В.Р. и Ануфриев А.В. Последние решили навести в квартире Я*** А.В. порядок, стали убираться, а его с К*** Н.С. отправили выносить мусор и в магазин за спиртным, после чего они все вместе стали распивать спиртные напитки. Спустя непродолжительное время С*** В.Р. ушёл, а Я*** А.В., находившийся в сильной степени опьянения, сидя на диване, стал справлять малую нужду прямо на пол в комнате, где они сидели. Ануфриева А.В. это возмутило, и он со словами: «Зачем ты так делаешь?», склонившись над лежащим на диване Я*** А.В., нанёс ему 15-20 ударов кулаками по голове. Я*** А.В. ничего не говорил, только стонал и пытался сесть на диване, чтобы закрыться от ударов. После ударов кулаками Ануфриев А.В. сразу взял бутылку из-под шампанского и также нанёс ею 2-3 удара Я*** А.В. в голову. От последнего удара бутылка разбилась, а Я*** А.В. упал с дивана на пол. Всё избиение Ануфриевым А.В. потерпевшего  продолжалось около 3-7 минут, но были ли после нанесённых ударов у Я*** А.В. какие-либо повреждения на голове, не помнит. Он и К*** Н.С. стали просить Ануфриева А.В. перестать избивать Я*** А.В., после чего тот прекратил наносить удары, они подняли Я*** А.В. и положили его на диван, а сами продолжили распивать спиртное. Я*** А.В. лежал на диване, иногда нечленораздельно просил дать ему выпить. Через некоторое время К*** Н.С. уехал домой, а он сам и Ануфриев А.В. остались ночевать у Я*** А.В. Проснувшись утром, он поинтересовался у Ануфриева А.В., жив ли Я*** А.В., на что тот, подойдя к потерпевшему и потрогав его за шею, ответил, что тот мёртв, и велел уходить из квартиры. Он сам к Я*** А.В. не подходил и не проверял, жив ли тот. Затем он быстро собрался и покинул квартиру, а Ануфриев А.В., который остался дома у Я*** А.В., вышел минут через 20, сообщив, что поджёг квартиру (том 2 л.д.104-106, 110-111).

 

Согласно показаниям свидетеля К*** Н.С., данным в судебном заседании и в ходе предварительного расследования, вечером 2 февраля 2024 года, когда он и В*** А.Н. находились в квартире *** дома *** по ул*** в г.Ульяновске в гостях у Я*** А.В., где совместно с последним распивали спиртное, к ним пришли Ануфриев А.В. и С*** В.Р. После того, как он и В*** А.Н. выбросили мусор и сходили в магазин за спиртным, а Ануфриев А.В. и С*** В.Р. убрались в квартире, они все вместе продолжили распивать спиртные напитки. Через некоторое время С*** В.Р. ушёл домой. Я*** А.В., поскольку был сильно пьян и плохо передвигался из-за проблем с ногой, справил малую нужду на пол в комнате. Это сильно разозлило Ануфриева А.В., который стал наносить Я*** А.В. удары кулаками по голове, нанёс в общей сложности 10-12 ударов, после чего взял бутылку из-под шампанского и 3 раза ударил ею в голову потерпевшего. От последнего удара бутылка разбилась, а Я*** А.В. упал с дивана на пол. Поскольку Ануфриев А.В. был очень агрессивен, он стал просить его перестать бить Я*** А.В. Через некоторое время он и Ануфриев А.В. подняли лежавшего на полу Я*** А.В. на диван. У потерпевшего из носа шла кровь от одного из ударов бутылкой, но он был в сознании, просил дать ему выпить, но Ануфриев А.В. в ответ на эту просьбу велел потерпевшему замолчать. Спустя некоторое время он ушёл домой, а Ануфриев А.В. и В*** А.Н. остались у Я*** А.В. (том 2 л.д.116-118).

 

Показания, по существу аналогичные показаниям свидетелей В*** А.Н. и К*** Н.С., об обстоятельствах нахождения Ануфриева А.В., начиная с вечера 2 февраля 2024 года, в квартире Я*** А.В. по адресу: г.Ульяновск, ул.***, д.***, кв.***, дал в судебном заседании свидетель С*** В.Р., также указавший, что когда он и Ануфриев А.В. пришли к Я*** А.В., там уже находились В*** А.Н. и К*** Н.С., совместно с которыми они стали распивать спиртные напитки, а сам Я*** А.В., находившийся в сильной степени опьянения, лежал на диване в одной футболке, накрытый одеялом, каких-либо видимых телесных повреждений у него не видел.  

Допрошенный в судебном заседании свидетель С*** Д.В., являющийся начальником караула *** пожарно-спасательной части *** пожарно-спасательного отряда *** МЧС России по Ульяновской области, пояснил, что около 10 часов 15 минут 3 февраля 2024 года в связи с поступлением сообщения о пожаре он в составе двух подразделений пожарной охраны на двух специализированных автомобилях выезжал по адресу: г.Ульяновск, ул.***, д.***. Прибыв по указанному адресу, незамедлительно отдал распоряжение подчинённым сотрудникам срочно эвакуировать жильцов вышеуказанного дома и вызвал аварийную газовую службу, поскольку была высокая опасность взрыва или обрушения многоэтажного газифицированного дома, а также имелся риск гибели жильцов вследствие задымления. Сотрудники газовой службы, которые почти сразу после вызова приехали, перекрыли подачу газа в дом, а сотрудники пожарной охраны вывели на улицу жильцов. Учитывая, что очаг пожара находился в жилой комнате квартиры *** вышеуказанного дома, огонь распространялся вверх по предметам обстановки и мебели, в связи с чем, несмотря на отсутствие газового оборудования в этой комнате, мог «выйти» за пределы жилого помещения и распространиться дальше, что повлекло бы человеческие жертвы. Только благодаря оперативности сотрудников пожарной охраны удалось ликвидировать пожар, не допустив его распространения на другие жилые помещения дома. Когда пожар был потушен, на диване в комнате, где находился очаг возгорания, был обнаружен мёртвый мужчина, при осмотре которого он увидел, что у трупа была разбита голова, на полу в комнате валялись осколки стеклянной бутылки, а на полу и в раковине в ванной комнате имелись следы вещества, похожего на кровь.

 

Свидетель А*** М.В., будучи допрошенным в судебном заседании, показал, что, являясь *** ОМВД России по *** району г.Ульяновска, проводил мероприятия, направленные на установление обстоятельств смерти Я*** А.В., труп которого был обнаружен в собственной квартире после тушения возникшего там пожара. Спустя некоторое время в целях проверки сведений об обстоятельствах смерти Я*** А.В., Ануфриев А.В. был доставлен в отдел полиции, где и сообщил об обстоятельствах содеянного.

 

Оценивая приведённые показания потерпевшей К*** И.А. и свидетелей В*** А.Н., К*** Н.С., С*** В.Р., А*** М.В. и С*** Д.В. о ставших им известными обстоятельствах совершённых Ануфриевым А.В. в отношении Я*** А.В. действий, в том числе в части их последовательности и характере, в совокупности с другими доказательствами по делу, суд приходит к выводу, что они по основным юридически значимым для дела обстоятельствам неизменны, логичны, согласуются между собой и с другими исследованными доказательствами по делу, дополняют и конкретизируют друг друга, что свидетельствует об их достоверности. Имеющиеся же в них при их оценке в совокупности некоторые расхождения носят несущественный для правильного установления фактических обстоятельств характер и не подвергают сомнению существо содержащихся в них сведений, связанных с последовательным совершением Ануфриевым А.В. действий, направленных на причинение смерти Я*** А.В., а также на  повреждение путём поджога имущества последнего.

Каких-либо обстоятельств, которые бы давали основания подвергать сомнению показания вышеуказанных лиц с точки зрения их достоверности либо же свидетельствовать об оговоре ими подсудимого, судом не установлено: все они утверждали в судебном заседании об отсутствии неприязни к Ануфриеву А.В., а свидетели В*** А.Н., К*** Н.С. и С*** В.Р.  даже заявляли о наличии дружеских отношений с подсудимым, а, кроме того, их показания объективно подтверждаются закреплёнными в соответствующих протоколах результатами проведённых в рамках расследования уголовного дела следственных и иных процессуальных действий, выводами экспертных исследований, совокупность которых позволяет суду установить фактические обстоятельства содеянного подсудимым.

 

Так, вышеприведённые показания подсудимого Ануфриева А.В. (в той части, в которой они признаны судом достоверными), потерпевшей К*** И.А., свидетелей В*** А.Н., К*** Н.С., С*** В.Р. и С*** Д.В. о месте, времени и обстоятельствах причинения Ануфриевым А.В. Я*** А.В. закрытой черепно-мозговой травмы и несовместимой с жизнью ожоговой травмы (включая способ, орудие, механизм и последовательность совершённых Ануфриевым А.В. действий); об обстановке в комнате, где подсудимый совершил противоправные действия в отношении потерпевшего; об использовании подсудимым для причинения Я*** А.В. смерти и повреждения его имущества легковоспламеняющейся жидкости, которой он облил накрывавшее потерпевшего одеяло и диван, где тот лежал, а также зажигалки, с помощью которой Ануфриев А.В. их поджёг, – объективно подтверждаются данными протоколов осмотра места происшествия, в ходе которых в процессе осмотра квартиры *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске было установлено, что вышеуказанная квартира расположена в пятиэтажном многоквартирном газифицированном доме; запорное устройство входной двери в квартиру повреждений не имеет и находится в положении «закрыто»; в зале квартиры на диване обнаружен лежащий на спине труп Я*** А.В., на передней поверхности груди которого имеются сохранившиеся остатки одежды в виде фрагментов трикотажного полотна чёрного цвета, причём кожные покровы трупа в области головы, шеи, передней и боковых поверхностей туловища, передних и боковых поверхностей рук и ног имеют жёлто-чёрно-коричневую окраску с обугленными участками, а имеющие признаки термического воздействия волосы на голове трупа пропитаны тёмным красно-бурым веществом, похожим на кровь; осмотром установлено наличие ран щелевидной формы на голове, задней поверхности левого плеча и в левой ягодичной области, вокруг которых имеются наложения вещества тёмно-красного цвета в виде помарок и потёков; установлено наличие в комнатах жилого помещения и на предметах обстановки повреждений термического характера в виде плотного налёта копоти, выгорания внутренней отделки, а также выгорания и прогаров обивки и наполнителя дивана, фрагменты которых были изъяты; в ходе осмотра в прихожей на полу обнаружен и изъят фрагмент бутылки, а на полу в комнате были обнаружены и изъяты два фрагмента бутылки и пробка; на полу под столом обнаружены и изъяты бутылка водки и пять флаконов спиртосодержащей жидкости «Чистый люкс», а в пакете за диваном – девять флаконов такой же спиртосодержащей жидкости; в жилой комнате на полу возле дивана, в туалете на полу при входе и возле раковины и в самой раковине были обнаружены пятна вещества бурого цвета, с которых сделаны и изъяты смывы; с кресла в комнате изъята обнаруженная там пачка сигарет, а со стола – окурки сигарет (том 1 л.д.142-162, 186-192).

Нарушений требований УПК РФ при производстве осмотра места происшествия, которые могли бы свидетельствовать о внесении в протоколы не соответствующих действительности сведений об обстановке в квартире *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске и изымавшихся предметах, судом не установлено.

Месторасположение тела погибшего (на диване) и его поза, в которой было обнаружено тело Я*** А.В., зафиксированные в протоколе следственного действия, объективно подтверждают показания Ануфриева А.В., данные им в ходе предварительного расследования, в том числе при проведении проверки его показаний на месте, об обстоятельствах содеянного им, включая сообщённые им сведения о месте оставления им потерпевшего после его поджога.

 

Также в судебном заседании были исследованы протоколы осмотра места происшествия, в ходе которых в кабинете 201 отделения судебной биологической экспертизы ГКУЗ «УОБСМЭ», расположенного по адресу: г.Ульяновск, ул.Оренбургская, д.23, а также в отделении морга ГКУЗ «УОБСМЭ», расположенном по адресу: г.Ульяновск, проспект Врача Сурова, д.4, были обнаружены и изъяты соответственно образцы крови Я*** А.В. и фрагменты одежды, обнаруженной на трупе последнего (том 1 л.д.177-180, 181-184).

 

Как следует из содержания сведений о происшествии, сообщение о пожаре в квартире *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске поступило в дежурно-диспетчерскую службу в 10 часов 5 минут 3 февраля 2024 года, после чего в соответствии с принципами организации взаимодействия экстренных оперативных служб на место пожара были направлены сотрудники газовой службы, скорой медицинской помощи и полиции (том 1 л.д.167).

Согласно копии карты вызова скорой медицинской помощи в 10 часов 5 минут 3 февраля 2024 года автоматизированной информационной системой, обеспечивающей взаимодействие экстренных оперативных служб, зафиксирован вызов бригады скорой медицинской помощи в связи с пожаром по адресу: г.Ульяновск, ул.***, д.***, кв.***, но по приезде скорой медицинской помощи была констатирована смерть получившего термические ожоги тела Я*** А.В., на кожных покровах которого зафиксировано наличие копоти и обугливания, что отражено в копии карты вызова (том 4 л.д.83).

Данные вышеуказанной справки и карты вызова по обстоятельствам места и времени происшествия, факту получения Я*** А.В. термической травмы, повлекшей его смерть, полностью согласуются с обстоятельствами, отражёнными в исследованных в судебном заседании протоколах осмотра места происшествия, а зафиксированное в карте время вызова в совокупности с показаниями в судебном заседании подсудимого Ануфриева А.В., свидетелей В*** А.Н., С*** Д.В. и потерпевшей К*** И.А. позволяет суду прийти к выводу, что противоправные действия Ануфриева А.В. в отношении Я*** А.В., повлекшие причинение последнему в том числе несовместимых с жизнью термических ожогов, а также повреждение вследствие пожара квартиры потерпевшего, имели место до 10 часов 4 минут 3 февраля 2024 года.

 

То обстоятельство, что при осмотре сотрудниками скорой медицинской помощи была зафиксирована смерть Я*** А.В. и наличие на его теле обширной термической травмы, нашло своё подтверждение при проведении в ходе предварительного расследования экспертных исследований.

Как следует из заключений судебных медицинских, медико-криминалистических и медико-биологических экспертиз, при экспертном исследовании трупа Я*** А.В. были обнаружены следующие телесные повреждения:

- термические ожоги 3 и 4 степени площадью 90% поверхности тела, осложнённые ожоговой болезнью в стадии ожогового шока, которые были получены Я*** А.В. прижизненно, незадолго (несколько минут) до наступления смерти, в результате воздействия высокотемпературного термического фактора – открытого пламени, расцениваются как повреждения, повлекшие причинение тяжкого вреда здоровью человека по признаку опасности для жизни, и явились причиной смерти Я*** А.В.;

- закрытая черепно-мозговая травма, выразившаяся в ушибленных ранах затылочной области слева; разрывах слизистой оболочки верхней губы слева; кровоизлияниях в слизистой оболочке верхней губы слева в проекции третьего-шестого зубов, в мягкие ткани головы в проекции раны в затылочной области слева и в левой теменно-височной области, а также под мягкие мозговые оболочки в области полюса левой лобной доли, в затылочной области правого полушария, в теменно-височных областях, которые образовались в результате воздействия тупым твёрдым предметом (причём воздействовавшая в затылочную область часть тупого твёрдого предмета имела вид площадки), была получена прижизненно, незадолго (несколько часов) до наступления смерти, и квалифицируется применительно к живым лицам как повлекшая причинение лёгкого вреда здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья. При этом выявленные у Я*** А.В. кровоизлияния под мягкую мозговую оболочку головного мозга, как правило, сопровождаются нарушением сознания (утрата сознания, дезориентация, тяжёлые неврологические нарушения);

- три колото-резаных слепых ранения левого плеча с повреждением мягких тканей и одно колото-резаное слепое ранение левой ягодицы с повреждением мягких тканей, которые были получены Я*** А.В. прижизненно, незадолго (несколько часов) до наступления смерти, но ранее термических ожогов, в результате воздействия предметами, обладающими колющими и режущими свойствами (под характеристики которых подпадают изъятые при осмотре квартиры потерпевшего фрагменты стеклянной бутылки), и применительно к живым лицам расцениваются как повреждения, повлекшие причинение лёгкого вреда здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья.

Обнаружение при судебно-химическом исследовании в коже рук и ног этилового спирта может свидетельствовать о высокой концентрации данного химического вещества в организме на момент наступления смерти либо о нахождении этилового спирта в составе легковоспламеняющегося вещества, нанесённого прижизненно на тело Я*** А.В.

При судебно-химическом исследовании крови от трупа Я*** А.В. не обнаружен карбоксигемоглобин, но обнаружено 3,95‰ этилового алкоголя, что применительно к живым лицам соответствует алкогольной интоксикации тяжёлой степени и могло сопровождаться тяжёлыми расстройствами психической деятельности (нарушением ориентировки, заторможенностью, сонливостью), выраженными вегетативно-сосудистыми нарушениями (тахикардия, артериальная гипотония), тяжёлыми двигательными и нервно-мышечными нарушениями, что в совокупности с черепно-мозговой травмой, проявившейся кровоизлияниями под мягкую мозговую оболочку головного мозга, могло препятствовать совершению активных действий.

По результатам проведённых исследований эксперты пришли к выводу о возможности наступления смерти Я*** А.В. в срок не менее полутора-двух суток к моменту вскрытия, проводившегося с 10 до 12 часов 5 февраля 2024 года.

Сопоставляя показания Ануфриева А.В., данные им при допросах в качестве подозреваемого, обвиняемого, а также в ходе проверки показаний на месте, с объективными данными исследования трупа Я*** А.В., характером, локализацией, количеством, механизмом образования и давностью имеющихся у него повреждений, эксперты пришли к выводу о возможности причинения Я*** А.В. в срок и при обстоятельствах, описанных Ануфриевым А.В., термических ожогов (вследствие обливания спиртосодержащей жидкостью и поджога с последующим горением) и повреждений, составляющих закрытую черепно-мозговую травму (посредством ударных воздействий кулаком и стеклянной бутылкой из-под шампанского) (том 3 л.д.2-22, 134-143, 151-164, 185-188).

 

Согласно заключению судебной пожарно-технической экспертизы причиной возникновения пожара в квартире *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске послужило воспламенение сгораемых материалов от источника открытого огня (например, пламени спички, зажигалки, факела) в присутствии легковоспламеняющейся жидкости в качестве интенсификатора горения, а очаг пожара (место возникновения первоначального горения) находился на поверхности дивана, расположенного в комнате вышеуказанной квартиры (том 3 л.д.87-88).

 

Таким образом, заключениями судебных медицинских, медико-биологических экспертиз, медико-криминалистических и пожарно-технической экспертиз подтверждаются показания в ходе предварительного расследования подсудимого Ануфриева А.В. и свидетелей В*** А.Н. и К*** Н.С. относительно факта причинения Ануфриевым А.В. телесных повреждений Я*** А.В., обусловивших характер и механизм применённого в отношении потерпевшего насилия (путём нанесения ударов кулаками и бутылкой), относительно разлития Ануфриевым А.В. легковоспламеняющейся жидкости на диван, где лежал потерпевший, и одеяло, которым тот был укрыт, с последующим поднесением к ней открытого пламени от зажигалки, повлекшего возгорание и дальнейшее горение тела потерпевшего; о механизме образования травматических повреждений, обусловивших их особенности (ушибленные раны и кровоизлияния – вследствие нанесения ударов кулаками и бутылкой, термические ожоги – вследствие воспламенения горючей жидкости, вылитой на диван и одеяло); относительно временного промежутка, в течение которого все повреждения, включая термические ожоги, были получены потерпевшим – прижизненно, незадолго до наступления смерти; об избранном Ануфриевым А.В. способе лишения потерпевшего жизни – путём нанесения множественных ударов по голове и последующего его сожжения заживо; о месте нахождения Я*** А.В. в момент возгорания и горения его тела –  на диване в комнате, что обусловило локализацию следов термического воздействия на находящиеся рядом объекты; относительно наличия прямой причинно-следственной связи между целенаправленными действиями Ануфриева А.В. и наступившими последствиями в виде смерти Я*** А.В. от полученных им термических ожогов.

 

Изъятые в ходе осмотров места происшествия и при производстве других следственных действий предметы, в том числе фрагменты обивки и наполнителя дивана, фрагменты стеклянной бутылки, фрагменты одежды с трупа Я*** А.В., образцы крови и буккального эпителия Я*** А.В. и Ануфриева А.В., флаконы с жидкостью «Чистый люкс» были представлены для производства экспертных исследований, результаты которых  путём их сопоставления с иными доказательствами также объективно подтверждают причастность Ануфриева А.В. к причинению смерти Я*** А.В. и поджогу его имущества (том 2 л.д.48-49).

 

Так, показания подсудимого Ануфриева А.В., указавшего на то, что перед тем, как поджечь диван, на котором лежал потерпевший, и одеяло, укрывавшее последнего, он вылил на них спиртосодержащую жидкость, находившуюся в одном из «фанфуриков», обнаруженных им в квартире Я*** А.В., подтверждаются заключениями судебных  физико-химических экспертиз, согласно которым на поверхности фрагмента наполнителя дивана, изъятого в ходе осмотра места происшествия – квартиры *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске, обнаружены следы изменённого (испарённого) горюче-смазочного материала (нефтепродукта), определить вид которого не представилось возможным, а в девяти стеклянных флаконах с надписью «Чистый люкс», также обнаруженных и изъятых в квартире Я*** А.В., находится легковоспламеняющаяся жидкость (том 3 л.д.26-28, 173-174).

При этом неустановление точных качественных характеристик жидкости, которой Ануфриев А.В. облил диван, на котором лежал Я*** А.В., и одеяло, укрывавшее последнего, а затем поджёг их, само по себе не подвергает сомнению  установленные судом фактические обстоятельства содеянного подсудимым, поскольку сам Ануфриев А.В. в судебном заседании последовательно утверждал, что обливал диван и одеяло жидкостью именно из «фанфурика», обнаруженного им в квартире Я*** А.В., которая и обеспечила стремительное возгорание облитых этой жидкостью дивана и одеяла вместе с самим потерпевшим, что объективно было подтверждено экспертным путём о возможности образования термических ожогов на теле потерпевшего в результате воспламенения легковоспламеняющейся жидкости.

Согласно заключению судебной трасологической экспертизы два из трёх фрагментов стеклянной бутылки, изъятых в ходе осмотров места происшествия – квартиры *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске, составляли ранее единое целое, что также объективно подтверждает показания подсудимого Ануфриева А.В., свидетелей В*** А.Н. и К*** Н.С. о том, что в результате последнего из трёх нанесённых Ануфриевым А.В. ударов бутылкой из-под шампанского в голову Я*** А.В. бутылка разбилась, после чего потерпевший и упал с дивана (том 3 л.д.168-170).

Показания Ануфриева А.В., свидетелей В*** А.Н., К*** Н.С. и С*** В.Р. о нахождении Ануфриева А.В. в квартире Я*** А.В., о совместном распитии спиртного до совершения подсудимым противоправных действий в отношении Я*** А.В., о местонахождении потерпевшего в момент нанесения ему Ануфриевым А.В. ударов кулаками и бутылкой из-под шампанского, последующем перемещении на диван, на котором потерпевший и находился в момент поджога, также подтверждаются заключениями судебных биологических, криминалистических и генетических экспертиз, согласно которым на фрагментах бутылки, изъятых в ходе осмотра места происшествия – квартиры *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске, а также на тампоне, на который делался смыв с пола у дивана, при проведении вышеуказанного следственного действия, обнаружена кровь Я*** А.В.; на изъятом фрагменте обивки дивана обнаружены смешанные следы его крови и пота; на двух тампонах, на которые делались смывы с пола и раковины в ванной комнате, обнаружена кровь Ануфриева А.В., порезавшегося, согласно его собственным пояснениям, об осколки бутылки (том 3 л.д.32-35, 49-59, 64-69, 79-84, 179-182).

 

Проверка и оценка судом названных выше заключений судебных экспертиз показала, что они получены в установленном законом порядке, соответствуют другим доказательствам, исследованным в судебном заседании, а также относимы, допустимы и достоверны. Нарушений законодательства Российской Федерации при назначении экспертиз и их производстве не установлено. Экспертам разъяснены их права и обязанности, они предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Сами заключения являются мотивированными и полными, не вызывают новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела и сомнений в их обоснованности, не содержат неясностей и противоречий, соответствуют требованиям статьи 204 УПК РФ, даны экспертами, имеющими соответствующее образование, стаж работы и специальные познания.

 

Все изъятые в ходе предварительного расследования при проведении осмотра места происшествия и иных следственных действий предметы, в том числе фрагменты обивки и наполнителя дивана со следами термического воздействия; изъятые соответственно у Ануфриева А.В. и С*** В.Р. мобильные телефоны «Infinix» и «Tecno Spark»; детализации сведений о соединениях по абонентским номерам, использовавшимся Я*** А.В. и приезжавшим за К*** Н.С. Н*** А.И., были осмотрены (том 2 л.д.165-169, 172-177, 178-180, 185-186, 187-188, 191-193, 196-202, 207-208)

При этом согласно данным протоколов осмотра детализаций данных о соединениях по абонентскому номеру +7***, которым пользовался Я*** А.В., и абонентскому номеру +7***, которым пользовался Н*** А.И., в период до 3 февраля 2024 года используемый потерпевшим мобильный телефон активно использовался, преимущественно регистрируясь в зоне действия базовой станции оператора мобильной связи «МТС», расположенной в непосредственной близости от дома *** по ул.*** в г.Ульяновске, а входящий вызов на абонентский номер Н*** А.И. с абонентского номера +7***, которым пользовался К*** Н.С., поступил 2 февраля 2024 года в 19 часов 36 минут, что объективно подтверждает факт нахождения К*** Н.С. в квартире Я*** А.В. в момент нанесения последнему Ануфриевым А.В. ударов по голове кулаками и бутылкой, а также о том, что Я*** А.В. после применённого к нему подсудимым насилия не покидал свою квартиру, где впоследствии Ануфриевым А.В. и были совершены действия по сожжению потерпевшего (том 2 л.д.191-193, 211-215).

 

Согласно исследованной в судебном заседании справке отделения Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Ульяновской области от 17 октября 2024 года Я*** А.В. по состоянию на 2 февраля 2024 года в соответствии с Федеральными законами от 28 декабря 2013 года №400-ФЗ «О страховых пенсиях» и от 24 ноября 1995 года №181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» являлся получателем страховой пенсии и ежемесячной денежной выплаты по инвалидности *** группы в размере *** рублей *** копеек и *** рубля *** копеек соответственно (том 4 л.д.87).

Принадлежность потерпевшему Я*** А.В. квартиры, повреждённой вследствие поджога, в судебном заседании никем не оспаривалась и подтверждается показаниями потерпевшей К*** И.А. и исследованными в судебном заседании правоустанавливающими документами, предоставлявшимися для проведения экспертных исследований, а потому не вызывает сомнений у суда.

Размер ущерба, причинённого потерпевшему в результате повреждения вследствие поджога принадлежащей ему квартиры, подтверждается показаниями потерпевшей и выводами судебных строительно-технических экспертиз, установивших, что при рыночной стоимости вышеуказанного жилого помещения в размере *** рублей стоимость восстановительного ремонта повреждённой в результате пожара квартиры *** в доме *** по ул.*** в г.Ульяновске составляет 191 111 рублей 90 копеек (том 3 л.д.102-118, том 4 л.д.4-48).

 

Разрешая вопрос о доказанности вины Ануфриева А.В. и квалификации его действий, суд исходит из установленных в судебном заседании фактических обстоятельств, свидетельствующих о том, что в период времени с 17 часов 56 минут 2 февраля 2024 года до 10 часов 4 минут 3 февраля 2024 года Ануфриев А.В., находясь в квартире *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске, в целях лишения с особой жестокостью жизни Я*** А.В., то есть путём причинения ему особых страданий, нанёс последнему не менее двадцати ударов руками по голове и трёх ударов пустой бутылкой по голове, после чего, воспользовавшись тем, что Я*** А.В. в силу своего состояния лишён возможности воспрепятствовать совершаемым в отношении него преступным действиям или принять иные меры к самосохранению, облил легковоспламеняющейся жидкостью диван, на котором лежал Я*** А.В., и одеяло, которым последний был укрыт, и поджёг их, причинив Я*** А.В. несовместимые с жизнью телесные повреждения, от которых тот скончался, поставив при этом под угрозу вследствие возникновения обусловленного совершённым им поджогом пожара в жилище потерпевшего жизнь и здоровье других жильцов этого же многоквартирного газифицированного пятиэтажного дома, а также повредив тем самым принадлежащую Я*** А.В. квартиру, что повлекло причинение потерпевшему значительного ущерба.

При этом мотивом причинения Ануфриевым А.В. смерти Я*** А.В. и повреждения его имущества явилась возникшая у подсудимого к потерпевшему личная неприязнь.

 

Признавая установленной причастность Ануфриева А.В. к совершению вышеуказанных действий и его виновность в них, суд исходит из оценки совокупности исследованных относимых и допустимых доказательств, прямо опровергающих доводы подсудимого в судебном заседании о том, что он совершил поджог лишь трупа Я*** А.В. в целях избежать уголовной ответственности за причинение последнему смерти вследствие нанесённых им ударов кулаками и пустой бутылкой по голове, а именно: последовательных показаний в ходе предварительного расследования Ануфриева А.В., согласно которым множественные удары кулаками и бутылкой он наносил потерпевшему до тех пор, пока тот не упал, а бутылка не разбилась, и, что сжечь потерпевшего, он решил, когда ему только показалось, что Я*** А.В. не дышит, для чего он облил легковоспламеняющейся жидкостью диван, где лежал Я*** А.В., одеяло, которым тот был укрыт, и поджёг их зажигалкой; полностью согласующихся с ними показаний В*** А.Н. и К*** Н.С. о количестве, способе и локализации нанесённых Ануфриевым А.В. потерпевшему ударов по голове, используемом для этого орудии, а также вынужденном прекращении избиения, обусловленном вмешательством вышеуказанных свидетелей, разбитием бутылки и падением потерпевшего на пол; показаний В*** А.Н. о том, что, не обращаясь к нему за помощью в целях проверки того, жив ли Я*** А.В., Ануфриев А.В. велел ему уйти из квартиры потерпевшего, где сам задержался, а когда вышел, сообщил о совершённом поджоге квартиры; результатов экспертных исследований, установивших, что термические ожоги, явившиеся причиной смерти Я*** А.В., были получены последним прижизненно и что возгорание и горение тела Я*** А.В. поддерживалось легковоспламеняющейся жидкостью, а также то, что место возникновения первоначального горения, возникшего от открытого пламени, находилось на диване, где лежал Я*** А.В.; протоколов осмотра предметов и других следственных действий.

 

В этой связи, анализируя приведённые показания в ходе предварительного расследования Ануфриева А.В., потерпевшей К*** И.А., свидетелей В*** А.Н. и К*** Н.С., согласующиеся с иными доказательствами, а также показания свидетелей, не являвшихся очевидцами случившегося, протоколы следственных действий, заключения экспертов и иные документы, суд приходит к выводу о том, что они устанавливают событие преступлений, причастность к ним подсудимого и его виновность в совершении инкриминируемых ему деяний.

 

Таким образом, исходя из признанных установленными на основе достаточной совокупности допустимых и достоверных доказательств фактических обстоятельств, суд считает вину подсудимого Ануфриева А.В. в совершении вышеуказанных противоправных действий в отношении потерпевшего Я*** А.В. доказанной и квалифицирует его действия:

- по пунктам «д», «е» части 2 статьи 105 УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершённое с особой жестокостью, общеопасным способом;

- по части 2 статьи 167 УК РФ как умышленное повреждение чужого имущества, если это деяние повлекло причинение значительного ущерба, путём поджога.

 

С учётом доказанности факта разлития Ануфриевым А.В. легковоспламеняющейся жидкости на диван, где лежал Я*** А.В., и одеяло, которым последний был накрыт, и привнесения с помощью зажигалки открытого пламени, от которого указанные диван, одеяло, а затем и само тело потерпевшего загорелись, что повлекло причинение Я*** А.В. термических ожогов III-IV степени площадью 90% поверхности тела, от которых потерпевший и скончался, наличие прямой причинной связи между данными действиями Ануфриева А.В. и наступившими вышеуказанными последствиями не вызывает сомнений у суда.

Оценивая позицию Ануфриева А.В., заявившего в судебном заседании об отсутствии умысла на лишение потерпевшего жизни, поскольку принятию им решения облить легковоспламеняющейся жидкостью диван, где лежал Я*** А.В., и одеяло, которым тот был укрыт, и поджечь их, предшествовало принятие им мер к тому, чтобы всеми известными ему способами удостовериться в смерти Я*** А.В. (проверка пульса и дыхания, температуры тела), суд находит её неубедительной, а показания Ануфриева А.В. в данной части об обстоятельствах причинения Я*** А.В. термических ожогов (в частности о том, что потерпевший не подавал признаков жизни – не дышал, его пульс не прощупывался, а его кожные покровы были холодными), являются недостоверными, поскольку выраженная в этих показаниях подсудимым версия опровергается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.

Так, вышеприведённые доводы Ануфриева А.В. опровергаются выводами судебных медицинских экспертных исследований, с достоверностью установивших, что смерть Я*** А.В. наступила вследствие прижизненного причинения последнему термических ожогов III-IV степени площадью 90% поверхности тела, осложнённых ожоговой болезнью в стадии ожогового шока, квалифицируемых как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, от которых Я*** А.В. и скончался через непродолжительное время. Оснований ставить под сомнение соответствующие выводы экспертных исследований у суда не имеется, а потому суд приходит к выводу, что утверждение Ануфриева А.В. об остывании кожных покровов Я*** А.В., отсутствии у последнего дыхания и пульса действительности не соответствуют, поскольку сохранение сердцебиения, дыхания и характерной для живого человека температуры тела относятся к числу объективных критериев его жизнедеятельности, которые согласно экспертным выводам наличествовали у Я*** А.В. до распространения на его тело открытого огня.

Более того, будучи допрошенным в ходе предварительного расследования в качестве обвиняемого и при проведении проверки показаний на месте Ануфриев А.В. сам утверждал, что сжёг Я*** А.В. потому, что ему лишь показалось, что потерпевший не дышит, не указывая при этом на проведение каких-либо иных манипуляций, направленных на установление факта отсутствия у потерпевшего проявления жизненно важных функций организма (дыхание, сердцебиение, температура тела), что, принимая во внимание совершение инкриминируемых подсудимому деяний в условиях неочевидности, и, как следствие, исключительной осведомлённости Ануфриева А.В. об обстоятельствах содеянного, позволяет прийти к выводу, что самостоятельное и добровольное изложение вышеуказанных сведений (об отсутствии у него перед поджогом уверенности в уже наступившей смерти потерпевшего) опровергает аргументы Ануфриева А.В. о том, что он удостоверился в наступившей смерти Я*** А.В. перед его сожжением.

Исходя из изложенного, при решении вопроса о содержании умысла Ануфриева А.В. и его направленности именно на лишение жизни Я*** А.В. суд принимает во внимание и оценивает как предшествующие сожжению Я*** А.В. действия подсудимого, характеризующихся целенаправленным, интенсивным и локальным применением насилия к потерпевшему посредством нанесения тому многократных ударов исключительно в голову; использование им для этого в том числе предмета, обладающего вследствие своих характеристик достаточной поражающей способностью (стеклянная бутылка), в результате чего Я*** А.В., как это следует из выводов экспертных исследований, получив повреждения, хотя и квалифицирующиеся как лёгкий вред здоровью, но, как правило, сопровождающиеся нарушением сознания, включая его утрату, стал по существу не способен не только противодействовать дальнейшему совершению подсудимым в отношении него противоправных действий, но и принять меры к самосохранению; вынужденное прекращение Ануфриевым А.В. вышеуказанных действий, обусловленное падением Я*** А.В., разбитием бутылки и вмешательством В*** А.Н. и К*** Н.С., так и действия, непосредственно предпринятые подсудимым в дальнейшем, когда он, обнаружив Я*** А.В. лежащим на диване в состоянии, в котором тот не имел возможности принять какие-либо меры к самосохранению, не только самостоятельно не предпринял никаких разумных действий ни по оказанию потерпевшему медицинской помощи, ни по проверке наличия у Я*** А.В. характерных для живого человека признаков жизнедеятельности, но и не обратился к В*** А.Н. за помощью, чтобы убедиться в том, жив потерпевший или нет, а напротив, дав тому указание уходить из квартиры, устранил тем самым из жилого помещения В*** А.Н., который как очевидец мог помешать реализации ранее возникшего у Ануфриева А.В. умысла на лишение Я*** А.В. жизни, а после того, как В*** А.Н. ушёл, в целях доведения задуманного до конца, решив сжечь потерпевшего заживо, облил диван, где лежал потерпевший, и одеяло, которым тот был укрыт, легковоспламеняющейся жидкостью и поджёг зажигалкой, после чего покинул квартиру, оставив горящего потерпевшего, который при этом остался в этом жилище один.

 

Не ставит под сомнение вышеприведённые выводы суда и факт необнаружения при судебно-химическом исследовании крови от трупа Я*** А.В. карбоксигемоглобина, на что в качестве обоснования доводов о том, что Я*** А.В. не испытывал каких-либо мучений при нахождении в очаге возгорания ссылается сторона защиты, поскольку под воздействием высокотемпературного фактора происходит распад карбоксигемоглобина в крови трупа (отщепление связанного с гемоглобином угарного газа и его улетучивание), что, соответственно, снижает концентрацию карбоксигемоглобина в крови, а воздействие открытого пламени может привести к полному исчезновению карбоксигемоглобина в крови трупа.

Таким образом, характер фактически совершённых Ануфриевым А.В. действий не даёт суду оснований расценивать его субъективное отношение к наступившим последствиям в виде смерти потерпевшего как неосторожное.

Нанесение многократных ударов руками и бутылкой по голове Я*** А.В. с силой, достаточной для того, чтобы бутылка разбилась, а потерпевший упал, не будучи в состоянии самостоятельно подняться; осуществление поджога при установленных в судебном заседании обстоятельствах (разлитие легковоспламеняющейся жидкости на диван (на котором лежал хотя ещё и живой Я*** А.В.,  но ограниченный  в возможности принятия мер к самосохранению и передвижению вследствие в том числе применённого к нему подсудимым насилия),  и одеяло, которым тот был укрыт, и последовавший за этим их поджог посредством привнесения открытого пламени зажигалки), свидетельствуют о том, что Ануфриев А.В. с очевидностью осознавал, что в результате его действий будет причинена смерть потерпевшему.

Оснований полагать, что Ануфриев А.В. не желал наступления последствий в виде летального исхода в результате совершённого им поджога, не имеется, поскольку для достижения желаемого преступного результата им были совершены все необходимые и достаточные для этого действия, тем более, что именно от полученных в результате целенаправленных действий Ануфриева А.В. телесных повреждений в виде термических ожогов и наступила смерть Я*** А.В.

В силу вышеизложенных обстоятельств суд приходит к выводу, что в рамках реализации умысла на лишение Я*** А.В. жизни им были последовательно совершены необходимые и достаточные действия, направленные на достижение преступного результата, который, в конечном итоге, и наступил.

Наличие в действиях Ануфриева А.В. квалифицирующего признака убийства «с особой жестокостью» обусловлено избранным им способом причинения смерти Я*** А.В. – путём сожжения заживо, заведомо для виновного связанным с причинением потерпевшему сильной физической боли и страданий, но не сразу влекущего наступление смерти. Разливая легковоспламеняющуюся жидкость на диван, где лежал потерпевший, а также на одеяло, которым последний был укрыт, и поднося к ним источник открытого огня, Ануфриев А.В. осознавал, что своими действиями с очевидностью причиняет Я*** А.В. особые мучения и страдания, а явившиеся результатом указанных умышленных действий подсудимого причинённые прижизненно и, следовательно, сопровождавшиеся перенесением потерпевшим физических страданий термические ожоги 90% поверхности тела (то есть практически всей его поверхности) и стали причиной смерти потерпевшего через непродолжительное время на месте его сожжения.

Разрешая вопрос о наличии в действиях Ануфриева А.В. квалифицирующего признака умышленного причинения смерти другому человеку – «общеопасным способом», суд учитывает, что, решив сжечь Я*** А.В. с целью лишения последнего жизни, Ануфриев А.В. осознавал, что избранный им способ убийства (посредством поджога потерпевшего и предмета мебели, находившихся в жилой квартире, расположенной на первом этаже в многоквартирном газифицированном жилом доме, населённом  большим числом других людей) не только причинит потерпевшему особые мучения и страдания, но и представляет опасность для жизни неопределённого круга лиц, проживавших в многоквартирном газифицированном доме, учитывая, как это следует из показаний С*** Д.В., высокий риск выхода огня за пределы данной квартиры и распространение как огня, так и продуктов горения на соседние жилые помещения, а также реально существовавшую до момента ликвидации пожара высокую вероятность взрыва и обрушения вышеуказанного дома. Таким образом, исходя из установленных судом фактических обстоятельств дела, поскольку действия Ануфриева А.В. направленные на убийство потерпевшего, повлекли возникновение пожара, создав реальную опасность для жизни других жителей многоквартирного дома, в судебном заседании нашло подтверждение наличие в действиях подсудимого квалифицирующего признака убийства «общеопасным способом».

 

Поскольку Ануфриевым А.В. был избран вышеуказанный способ причинения смерти Я*** А.В., характеризующийся применением легковоспламеняющейся жидкости и привнесением источника открытого огня, что согласно заключению проведённой по делу пожарно-технической экспертизы и показаниям в судебном заседании свидетеля С*** Д.В. и повлекло возникновение в квартире пожара в условиях, не исключающих его распространение на другие объекты и тем самым обуславливающих существование объективных и непосредственных угроз: выхода огня за пределы жилого помещения Я*** А.В., взрыва бытового газа, усиления горения, что создавало реальную опасность причинения вреда жизни и здоровью других жильцов многоквартирного дома, а также чужому имуществу, Ануфриев А.В. тем самым совершил поджог квартиры потерпевшего Я*** А.В.

В результате вышеописанных действий подсудимого была повреждена принадлежащая Я*** А.В. жилая квартира, стоимость восстановительного ремонта которой определена в 191 111 рублей 90 копеек. При оценке причинённого ущерба в указанном размере как значительного суд исходит из имущественного положения потерпевшего, получавшего согласно представленным данным общий ежемесячный доход в виде страховой пенсии и ежемесячной денежной выплаты по инвалидности *** группы в размере ***, что в 18,5 раз меньше причинённого ущерба, а также значимости для Я*** А.В. повреждённой вследствие пожара квартиры, поскольку потерпевший иного жилья не имел, а физическая и материальная возможности привести жилое помещение после пожара в пригодное для проживания состояние у него отсутствовали, принимая во внимание его инвалидность и размер дохода.

По смыслу закона и в соответствии с правовой позицией, сформулированной Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пункте 9 постановления от 5 июня 2002 года №14 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путём поджога либо в результате неосторожного обращения с огнём», если при повреждении чужого имущества путём поджога виновный предвидел и желал наступления таких последствий своего деяния, как смерть человека, действия виновного подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 167 УК РФ и пунктом «е» части 2 статьи 105 УК РФ.

 

Исходя из установленных фактических обстоятельств содеянного, оснований для квалификации действий подсудимого как совершённых в состоянии сильного душевного волнения, вызванного противоправными или аморальными действиями потерпевшего, у суда не имеется. Внезапно возникшее сильное душевное волнение представляет собой исключительно быстро возникающее и бурно протекающее кратковременное эмоциональное состояние, которое может быть охарактеризовано как взрыв эмоций в ответ на насилие, тяжкое оскорбление, иные противоправные действия потерпевшего. Данному состоянию свойственна дезорганизация интеллектуальной и волевой сфер виновного в форме сужения сознания, не исключающая вменяемости, но в то же время затрудняющая адекватное восприятие действительности и выбор лучшего в сложившейся ситуации варианта поведения.

По уголовному делу признаков такого состояния у Ануфриева А.В. не установлено.

Анализ поведения Ануфриева А.В. в каждый из последовательных моментов совершения противоправных действий в отношении Я*** А.В., связанных сначала с нанесением множественных ударов по голове, а затем – с сожжением заживо, его последующее поведение, выразившееся в сокрытии с места происшествия, сделанное В*** А.Н. заявление о совершённом поджоге с объяснением мотивов, о пребывании Ануфриева А.В. в состоянии аффекта не свидетельствуют, напротив, подтверждают, что он действовал не импульсивно, а вполне осознанно.

Каких-либо данных о том, что действиям Ануфриева А.В. предшествовала длительная психотравмирующая ситуация, обусловленная систематическим противоправным поведением Я*** А.В., не имеется, поскольку сам подсудимый не отрицал, что видел потерпевшего всего второй раз в жизни, и каких-либо действий, которые могли бы быть расценены как систематическое противоправное поведение, потерпевший не совершал. Однократное и непродолжительное по времени отправление Я*** А.В. на пол комнаты малой нужды аффектообразующим фактором не являлось и систематический характер  не носило, а  лишь стало условием формирования у подсудимого к Я*** А.В. личной неприязни.

Указанный вывод подтверждается и заключением амбулаторной комиссионной судебной психиатрической экспертизы, согласно которому Ануфриев А.В. *** В момент совершения инкриминируемого деяния Ануфриев А.В.!% не обнаруживал признаков какого-либо временного психического расстройства и мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В принудительных мерах медицинского характера он не нуждается (том 3 л.д.90-93).

Судебно-психиатрическая экспертиза проведена и заключение составлено комиссией врачей-экспертов, имеющих необходимое образование, стаж работы по специальности. При проведении экспертизы соблюдены требования УПК РФ, регламентирующие порядок назначения судебной экспертизы, права обвиняемого при её проведении, порядок проведения комиссионной судебной экспертизы, а также устанавливающие требования к заключению эксперта. Выводы экспертов не содержат противоречий и неполноты, являются ясными и обоснованными, не вызывают сомнений у суда, в связи с чем Ануфриев А.В. признается судом вменяемым лицом, а потому подлежащим уголовной ответственности за содеянное.

 

При назначении наказания суд, руководствуясь положениями статей 6, 43 и 60 УК РФ, учитывает характер и степень общественной опасности совершённых Ануфриевым А.В. преступлений и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление Ануфриева А.В. и на условия жизни его семьи.

 

Ануфриев А.В. на учёте в специализированном учреждении у врача-психиатра и врача-нарколога не состоит, *** участковым уполномоченным полиции по месту фактического проживания характеризуется с удовлетворительной стороны, в нарушении общественного порядка замечен не был, жалоб в отношении него не поступало; имеет ряд заболеваний; участвовал в содержании и воспитании малолетнего ребёнка сестры А*** М.В., также имеющей ряд заболеваний; *** администрацией исправительного учреждения, где Ануфриев А.В. отбывал наказание *** характеризуется удовлетворительно как лицо, участвующее в проводимых воспитательных мероприятиях, корректное в общении с представителями администрации исправительного учреждения, отмечается факт трудоустройства Ануфриева А.В. на деревообрабатывающем производстве в качестве подсобного рабочего; в период содержания по настоящему уголовному делу под стражей в ФКУ «Следственный изолятор №***» УФСИН России по Ульяновской области характеризуется положительно как лицо, не допускающее нарушений режима содержания, правильно реагирующее на проводимые с ним мероприятия воспитательного характера и делающее необходимые выводы, за что был отмечен благодарностью начальника учреждения, корректно относящееся к представителям администрации следственного изолятора (том 4 л.д.147, 153-154, 156-159, 211-212, 214, 230, 231, 233, 234, 236-237).

Оснований для принятия во внимание в целях установления входящих в число подлежащих доказыванию обстоятельств, круг которых определён статьёй 73 УПК РФ, данных о личности Ануфриева А.В., изложенных в исследованной в судебном заседании бытовой характеристике Ануфриева А.В. от 10 марта 2024 года, представленной *** ОМВД России по *** району г.Ульяновска Б*** А.С.,  суд не усматривает исходя из пояснений в судебном заседании подсудимого, о том, что по адресу: г.Ульяновск, ул.***, д.*** он не проживает с малолетнего возраста, в сопоставлении с отсутствием в данной характеристике сведений, позволяющих идентифицировать проживающих по соседству лиц, пояснения которых послужили основанием для сформулированных в характеристике участковым уполномоченным выводов.   

 

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Ануфриева А.В. за совершение преступления, предусмотренного частью 2 статьи 167 УК РФ, суд признаёт и учитывает полное признание вины на предварительном следствии и в судебном заседании, а за совершение преступления, предусмотренного частью 2 статьи 105 УК РФ, суд признаёт и учитывает частичное признание вины.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Ануфриева А.В. за каждое из совершённых им преступлений, суд признаёт и учитывает раскаяние в содеянном; состояние здоровья подсудимого и его близких родственников; оказание помощи родственникам; *** явку с повинной Ануфриева А.В. и его активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, а также аморальность явившегося поводом для преступления поведения потерпевшего, выразившегося в отправлении в жилой комнате малой нужды, что и обусловило формирование у Ануфриева А.В. умысла на лишение потерпевшего жизни.

При принятии решения о признании явки с повинной в качестве смягчающего наказание обстоятельства суд исходит из того, что в качестве таковой понимается добровольное сообщение лица о совершённом им преступлении. По смыслу закона явкой с повинной можно считать лишь такое заявление гражданина, которое касается преступления, неизвестного правоохранительным органам, иначе говоря, незарегистрированного, или же преступления известного, но нераскрытого, когда лицо, его совершившее, не установлено следственным путём, и в деле не было ни подозреваемого, ни обвиняемого, а заявление о явке с повинной сделано на добровольных началах. Для того чтобы прийти к выводу о добровольном характере действий виновного при даче явки с повинной, необходимо установить его свободное волеизъявление об этом и наличие у него возможности выбора иных вариантов своего поведения, а не сообщение о преступлении под давлением улик.

Как установлено в судебном заседании и вытекает из материалов дела, протокол явки с повинной, в котором Ануфриев А.В. в присутствии защитника изложил обстоятельства содеянного им в отношении Я*** А.В., составлен 13 марта 2024 года в период с 20 часов 10 минут до 21 часа 20 минут, на основании указанного процессуального документа был зарегистрирован проверочный материал №***, по результатам рассмотрения которого во взаимосвязи с фактом обнаружения 3 февраля 2024 года трупа Я*** А.В. и было принято в 22 часа 13 марта 2024 года процессуальное решение о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 УК РФ. Таким образом, анализ содержания приведённых процессуальных документов позволяет констатировать, что до обращения Ануфриева А.В. с явкой с повинной правоохранительные органы не имели не только прямых и неопровержимых доказательств причастности подсудимого к лишению жизни потерпевшего, но и в целом не располагали достоверными сведениями о том, что смерть Я*** А.В. носила криминальный характер, а не явилась следствием неосторожного обращения последнего с огнём. Таким образом, обращение Ануфриева А.В. с сообщением о совершённых в отношении Я*** А.В. противоправных действиях носило добровольный характер, а объективных данных о том, что оно было сделано в условиях отсутствия какого-либо влияния на такое поведение подсудимого уличающих его доказательств и подозрений правоохранительных органов, в материалах дела не имеется и суду представлено не было.

Последующее процессуальное поведение Ануфриева А.В., выразившееся в сообщении при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также при проведении проверки показаний на месте сведений, имеющих значение для установления юридически значимых обстоятельств совершённых в отношении потерпевшего и его имущества противоправных действий (о способе, механизме и орудиях совершения инкриминируемых деяний, о характере и обстоятельствах применённого им насилия) суд расценивает как активное способствование раскрытию и расследованию данных преступлений.

 

Оснований для признания по какому-либо из преступлений отягчающим наказание обстоятельством предусмотренного частью 1¹ статьи 63 УК РФ совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, у суда, вопреки доводам государственного обвинителя, не имеется, поскольку анализ показаний подсудимого и свидетелей В*** А.Н., К*** Н.С., С*** В.Р. об обстоятельствах времени употребления ими спиртного, его количестве и виде, а также о том, что Ануфриев А.В., употреблявший шампанское, вечером 2 февраля 2024 года не был пьян, а существенное влияние на мотивацию его действий и способствовавшее совершению преступлений оказало именно поведение потерпевшего, который, игнорируя принятые в обществе правила и нормы поведения, справил малую нужду на пол в комнате, в сопоставлении с отсутствием данных об употреблении подсудимым спиртного 3 февраля 2024 года в период до 10 часов 4 минут (то есть до момента поджога потерпевшего), не позволяют суду прийти к однозначному выводу о том, что в момент поджога Я*** А.В., обусловившего причинение ему смерти, а также возникновение пожара в его квартире подсудимый находился в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, и даже при условии нахождения подсудимого в таком состоянии именно оно оказало существенное влияние на мотивацию действий Ануфриева А.В. и способствовало совершению им преступлений. При изложенных обстоятельствах суд, руководствуясь предусмотренным частью 3 статьи 49 Конституции Российской Федерации принципом толкования неустранимых сомнений в пользу привлекаемого к уголовной ответственности лица и вытекающим из данного законоположения правилом, закреплённым в части 3 статьи 14 УПК РФ, в силу которого неустранимые сомнения в виновности лица, в том числе касающиеся отдельных элементов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, толкуются в пользу подсудимого, не находит достаточных оснований для признания факта совершения Ануфриевым А.В. инкриминируемых ему деяний в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.

Таким образом, отягчающих наказание обстоятельств за совершение какого-либо из совершённых Ануфриевым А.В. преступлений не имеется.

Несмотря на наличие смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ, суд не усматривает оснований для применения при назначении Ануфриеву А.В. наказания за совершённое им преступление, предусмотренное частью 2 статьи 105 УК РФ, положений части 1 статьи 62 УК РФ с учётом правил, закреплённых в части 3 статьи 62 УК РФ.

В то же время, при решении вопроса о размере наказания, которое должно быть назначено Ануфриеву А.В. за совершение предусмотренного частью 2 статьи 167 УК РФ преступления ввиду наличия регламентированных пунктом «и» части 1 статьи 61 УК РФ смягчающих обстоятельств суд учитывает положения части 1 статьи 62 УК РФ.

С учётом характера и степени общественной опасности содеянного, обстоятельств совершённых преступлений, данных о личности подсудимого, а также с учётом принципа разумности и справедливости назначаемого наказания, суд приходит к выводу о том, что достижение предусмотренных статьёй 43 УК РФ целей наказания, а именно: восстановление социальной справедливости, исправление подсудимого и предупреждение совершения им новых преступлений возможно при условии назначения Ануфриеву А.В. наказания за каждое из совершённых им преступлений только в виде лишения свободы на определённый срок, поскольку менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение вышеуказанных целей наказания.

Оснований для применения к Ануфриеву А.В. статьи 64 УК РФ и назначения ему за какое-либо из совершённых преступлений наказания ниже низшего предела, назначения более мягкого вида наказания, нежели предусмотренное санкциями части 2 статьи 167 и части 2 статьи 105 УК РФ, а равно для неназначения являющегося в силу санкции части 2 статьи 105 УК РФ обязательным дополнительного наказания не имеется, поскольку по делу отсутствуют какие-либо исключительные обстоятельства, связанные с целями и мотивами совершённых преступлений, ролью виновного, а равно иные обстоятельства, существенно уменьшающие степень общественной опасности этих преступлений.

Принимая во внимание фактические обстоятельства совершения Ануфриевым А.В. преступления, предусмотренного частью 2 статьи 167 УК РФ, умышленный характер его действий и их направленность, мотивы и цели совершения деяния в сопоставлении со степенью общественной опасности содеянного, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для применения к данному преступлению положений части 6 статьи 15 УК РФ, поскольку обстоятельства содеянного подсудимым не свидетельствуют о меньшей степени его общественной опасности.

Правовых оснований к обсуждению вопроса о возможности изменения категории совершённого Ануфриевым А.В. преступления, предусмотренного частью 2 статьи 105 УК РФ, на менее тяжкую в соответствии с частью 6 статьи 15 УК РФ не имеется, исходя из отсутствия оснований к применению статьи 64 УК РФ в сопоставлении с установленным в санкции предусмотренного частью 2 статьи 105 УК РФ преступления размером наказания в виде лишения свободы.

Кроме того, суд считает, что исправлению подсудимого и предупреждению совершения им новых преступлений будет способствовать назначение Ануфриеву А.В. за предусмотренное статьёй 105 УК РФ преступление дополнительного наказания в виде ограничения свободы с установлением следующих ограничений: не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осуждённый будет проживать после отбывания лишения свободы, не изменять место жительства или пребывания, место работы и (или) учебы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, и с возложением обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.

При принятии решения о назначении Ануфриеву А.В. указанного вида наказания суд учитывает, что предусмотренное санкцией части 2 статьи 105 УК РФ дополнительное наказание в виде ограничения свободы является обязательным, а оснований к применению положений статьи 64 УК РФ не установлено.

При назначении наказания по совокупности преступлений суд руководствуется предусмотренным частью 3 статьи 69 УК РФ правилом, и  полагает возможным применить в отношении подсудимого принцип частичного сложения назначенных за каждое из преступлений наказаний.

Оснований для обсуждения вопроса о применении к Ануфриеву А.В. положений статьи 73 УК РФ не имеется с учётом отсутствия оснований к назначению ему за совершение предусмотренного частью 2 статьи 105 УК РФ преступления наказания в соответствии со статьёй 64 УК РФ, исходя из определённых частью 2 статьи 105 УК РФ для наказания в виде лишения свободы санкционных пределов и установленного частью 1 статьи 73 УК РФ ограничения, касающегося возможности применения условного осуждения применительно к назначаемому по совокупности преступлений сроку наказания в виде лишения свободы.

 

Ануфриев А.В. также осуждён приговором мирового судьи судебного участка №4 Железнодорожного судебного района г.Ульяновска от 27 марта 2024 года по части 1 статьи 158 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 20 000 рублей и согласно информации, представленной ОСП по Ленинскому району г.Ульяновска УФССП России по Ульяновской области, назначенный в Ануфриеву А.В. этим приговором штраф в указанном размере не оплачен (том 4 л.д.207-209, 224).

Учитывая, что преступления по настоящему уголовному делу были совершены Ануфриевым А.В. до постановления приговора от 27 марта 2024 года, наказание подсудимому подлежит назначению по совокупности преступлений с учётом предусмотренных частью 5 статьи 69 УК РФ правил путём полного сложения наказания, назначенного по правилам частей 3 и 4 статьи 69 УК РФ за преступления по настоящему делу, с наказанием, назначенным за предусмотренное частью 1 статьи 158 УК РФ преступление по вышеуказанному приговору от 27 марта 2024 года.

С учётом назначения Ануфриеву А.В. наказания по правилам части 5 статьи 69 УК РФ путём полного сложения с основным наказанием в виде штрафа, назначенным вышеуказанным приговором, суд руководствуется разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, сформулированными в пункте 7 постановления от 22 декабря 2015 года №58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», в соответствии с которыми в случае назначения штрафа в качестве основного наказания за одно из преступлений при определении окончательного наказания по совокупности преступлений в резолютивной части приговора должно быть указано на применение положений статьи 69 УК РФ, а также на самостоятельное исполнение штрафа.

 

Принимая во внимание совершение Ануфриевым А.В. в том числе особо тяжкого преступления, в соответствии с требованиями пункта «в» части 1 статьи 58 УК РФ отбывание наказания в виде лишения свободы подсудимому следует назначить в исправительной колонии строгого режима.

С учётом общественной опасности совершённых Ануфриевым А.В. преступлений и в связи с необходимостью отбывания им наказания в виде лишения свободы суд считает необходимым избранную ему меру пресечения на период до вступления приговора в законную силу оставить прежней – в виде заключения под стражу.

Как следует из материалов уголовного дела, Ануфриев А.В. был задержан в предусмотренном статьями 91 и 92 УПК РФ порядке 13 марта 2024 года, 15 марта 2024 года ему была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, срок действия которой впоследствии продлевался.

В этой связи в срок отбытия наказания по настоящему приговору следует зачесть период содержания Ануфриева А.В. под стражей в период с 13 марта 2024 года до вступления приговора в законную силу из расчёта один день содержания под стражей за один день лишения свободы в связи с необходимостью отбывания наказания Ануфриевым А.В. в исправительной колонии строгого режима, то есть с учётом положений пункта «а» части 3¹ статьи 72 УК РФ.

 

В ходе предварительного следствия за оказание юридической помощи Ануфриеву А.В. по назначению за счёт средств федерального бюджета адвокатам Басманову А.Г., Мичич М.Г. и Немову А.А. были произведены выплаты вознаграждения в размере 2 479 рублей, 2 479 рублей и 52 779 рублей соответственно (том 4 л.д.103-106, 107-109, 255-259).

Согласно пункту 5 части 2 статьи 131 УПК РФ суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению, относятся к процессуальным издержкам, которые в силу статьи 132 УПК РФ взыскиваются с осуждённого или возмещаются за счёт средств федерального бюджета.

Согласно статье 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном статьёй 52 УПК РФ, и обвинялся в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь, а также в иных случаях, предусмотренных указанной статьёй. Таким образом, назначение Ануфриеву А.В. защитников было обоснованным и их участие в уголовном судопроизводстве являлось обязательным. В ходе предварительного расследования Ануфриеву А.В. адвокаты были предоставлены для защиты его интересов, заявлений об отказе от защиты в целом как таковой подсудимый не делал. Обстоятельств, исключающих возможность взыскания с Ануфриева А.В. денежных сумм, выплаченных адвокатам за осуществление его защиты по настоящему делу, не установлено: каких-либо обстоятельств, свидетельствующих об имущественной несостоятельности Ануфриева А.В., не установлено, он трудоспособен, иждивенцев, на материальном положении которых могло бы отразиться взыскание с него процессуальных издержек, не имеет; сам Ануфриев А.В. в судебном заседании не возражал против взыскания с него процессуальных издержек. На основании изложенного суд не усматривает оснований к освобождению Ануфриева А.В. полностью или частично от уплаты процессуальных издержек.

При этом суд также отмечает, что взыскание может быть обращено на будущие доходы подсудимого, в том числе в период или после отбытия им наказания.

Кроме того, в ходе предварительного расследования следователем принято процессуальное решение о выплате АНО «Национальный экспертно-криминалистический центр «СУДЭКС» 19 800 рублей на основании счёта на оплату, выписанного в соответствии с договором о производстве судебной строительно-технической экспертизы, проводившейся в целях определения стоимости восстановления повреждённой вследствие пожара, явившегося результатом инкриминируемых Ануфриеву А.В. противоправных действий, квартиры Я*** А.В. (том 4 л.д.110-111).

Согласно взаимосвязанным положениям части 1 и пункта 4 части 2 статьи 131 УПК РФ связанные с производством по уголовному делу и возмещаемые за счёт средств федерального бюджета либо средств участников уголовного судопроизводства расходы, включая вознаграждение, выплачиваемое экспертам за исполнение ими своих обязанностей в ходе уголовного судопроизводства (за исключением случаев, когда эти обязанности исполнялись ими в порядке служебного задания) являются процессуальными издержками.

Вместе с тем в силу требований части 8 статьи 11 Федерального закона от 31 мая 2001 года №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» государственные судебно-экспертные учреждения в обязательном порядке производят судебную экспертизу для органов предварительного следствия, расположенных на территории, которая определяется соответствующими уполномоченными федеральными государственными органами, а в случае невозможности производства судебной экспертизы в государственном судебно-экспертном учреждении, обслуживающем указанную территорию, в связи с отсутствием эксперта конкретной специальности, необходимой материально-технической базы либо специальных условий для проведения исследований судебная экспертиза для органов дознания, органов предварительного следствия и судов может быть произведена государственными судебно-экспертными учреждениями, обслуживающими другие территории. При этом в соответствии со статьёй 37 названного Федерального закона деятельность государственных судебно-экспертных учреждений и экспертных подразделений федеральных государственных органов и органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации финансируется за счёт средств федерального бюджета и бюджетов субъектов Российской Федерации соответственно.

Согласно правовой позиции, сформулированной в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года №42 «О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам», суммы, израсходованные на производство судебной экспертизы в государственных судебно-экспертных учреждениях (экспертных подразделениях), учитывая, что их деятельность финансируется за счёт средств федерального бюджета или бюджетов субъектов Российской Федерации, не входят в состав процессуальных издержек.

Таким образом, по смыслу вышеприведённых положений Федерального закона от 31 мая 2001 года №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» в их взаимосвязи с указанным разъяснением Пленума Верховного Суда Российской Федерации, государственные судебно-экспертные учреждения несут императивную обязанность по исполнению поручений органов дознания, предварительного следствия и судов о проведении судебных экспертиз при отсутствии объективной невозможности исполнения данных функций.

Как следует из материалов уголовного дела, строительно-техническая экспертиза в целях определения стоимости восстановления повреждённой вследствие пожара квартиры *** дома *** по ул.*** в г.Ульяновске могла быть проведена по месту производства предварительного расследования – в г.Ульяновске Федеральным бюджетным учреждением «Ульяновская лаборатория судебной экспертизы», однако в силу загруженности указанного экспертного учреждения проведение экспертизы было возможно не ранее июня 2026 года. В этой связи постановлением следователя от 13 января 2025 года проведение соответствующего экспертного исследования было поручено АНО «Национальный экспертно-криминалистический центр «СУДЭКС», не являющейся государственным судебно-экспертным учреждением.

Таким образом, проведение названной экспертизы иной организацией, а не государственным судебно-экспертным учреждением, было обусловлено исключительно загруженностью ФБУ «Ульяновская лаборатория судебной экспертизы», а не объективной невозможностью исполнения возложенных на него законом обязанностей.

Кроме того, следственным органом, исходя из материалов дела, вопрос о проведении данного исследования в ином, отличном от расположенного на территории Ульяновской области, государственном судебно-экспертном учреждении также не решался.

Исходя из изложенного, поскольку проведение  строительно-технической экспертизы в ФБУ «Ульяновская лаборатория судебной экспертизы» или ином аналогичном государственном учреждении не повлекло бы возникновение у Ануфриева А.В. соответствующей правовой обязанности, правовых оснований к принятию решения о взыскании с Ануфриева А.В. процессуальных издержек в размере 19 800 рублей, выплаченных в качестве вознаграждения  эксперту  негосударственного экспертного учреждения, не имеется.  

 

Потерпевшей К*** И.А. в рамках уголовного судопроизводства заявлены исковые требования о взыскании с подсудимого в её пользу в счёт компенсации морального вреда денежных средств в размере 1 500 000 рублей, а также о взыскании в счёт возмещения материального ущерба, обусловленного затратами, понесёнными на захоронение Я*** А.В., денежных средств в размере 52 500 рублей, и в счет возмещения материального ущерба, обусловленного возникшей вследствие пожара разницей в рыночной стоимости принадлежащей Я*** А.В. квартиры, составившей 462 373 рубля.

Требования о возмещении причинённого преступлением материального ущерба мотивированы потерпевшей понесёнными в связи с похоронами Я*** А.В. расходами, а требование о компенсации морального вреда мотивированы тем, что преступлением ей причинены физические и нравственные страдания, выразившиеся в том, что из-за содеянного подсудимым она лишилась близкого человека, с которым, несмотря на раздельное проживание, у них были доверительные отношения и до настоящего времени она переживает сильный стресс в связи с происшедшими событиями.

В судебном заседании Ануфриев А.В. заявленные потерпевшей исковые требования о возмещении имущественного вреда, обусловленного затратами на погребение Я*** А.В., признал полностью; исковые требования о компенсации морального вреда, заявленные потерпевшей, в целом признал, но отказался высказаться по поводу их размера; иск потерпевшей о возмещении обусловленной пожаром разницы в рыночной стоимости квартиры погибшего признал частично, указав, что определённая экспертным путём стоимость восстановительного ремонта составляет меньшую сумму.

Рассматривая требования о компенсации морального вреда, суд исходит из того, что согласно статье 151 ГК РФ моральный вред (физические или нравственные страдания) подлежит возмещению в случае, если он причинён гражданину в результате действий, нарушающих его личные неимущественные права либо посягающих на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, когда это предусмотрено законом.

Согласно части 2 статьи 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В силу части 8 статьи 42 УПК РФ по уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть потерпевшего, предусмотренные данной статьёй права переходят к близким родственникам погибшего и (или) близким ему лицам, которые вправе требовать компенсации причинённого морального вреда.

В силу положений пункта 3 части 1 статьи 5 УПК РФ во взаимосвязи с частью 8 статьи 42 УПК РФ к близким лицам относятся лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений.

Учитывая, что между К*** И.А. и Я*** А.В. сложились и на протяжении длительного времени поддерживались близкие взаимоотношения, К*** И.А. участвовала в воспитании Я*** А.В. с малолетнего возраста, продолжала проявлять о нём заботу впоследствии посредством осуществления материальной и иной помощи, уходом за ним, приобретением лекарств, сопровождением в медицинские учреждения, суд считает, что жизнь Я*** А.В., его здоровье и благополучие были дороги К*** И.А. в силу сложившихся между ними личных отношений, а потому полагает компенсацию причинённого ей вреда соответствующей целям и задачам правосудия, важной функцией которого является охрана законных интересов потерпевшего, выражающаяся в возможности реализации лицом, пострадавшим от преступления, своего конституционного права на доступ к правосудию, судебную защиту и компенсацию причинённого ему ущерба.

Разрешая заявленные требования, суд исходит из обстоятельств содеянного Ануфриевым А.В., характера совершённых им действий, их последствий и считает требования о компенсации морального вреда, причинённого К*** И.А. действиями Ануфриева А.В. подлежащими частичному удовлетворению.

При определении размера компенсации вреда, подлежащего взысканию в пользу потерпевшей К*** И.А., суд учитывает степень испытанных ею физических и нравственных страданий, вызванных умышленными действиями Ануфриева А.В., в результате которых потерпевшая потеряла близкого человека.

Суд также учитывает требования разумности и справедливости, материальное положение подсудимого, его возраст, трудоспособность и явившееся поводом к преступлению аморальное поведение потерпевшего, а потому считает необходимым взыскать с Ануфриева А.В. компенсацию за причинённый преступлением моральный вред в пользу потерпевшей К*** И.А. в размере 700 000 рублей.

Рассматривая требования потерпевшей о возмещении ей материального ущерба, обусловленного расходами, понесёнными на погребение Я*** А.В., суд руководствуется положениями статьи 1094 ГК РФ и правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, сформулированной в пункте 10 постановления от 13 октября 2020 года №23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», согласно которым по делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть человека, лицо, фактически понесшее расходы на погребение, в силу статьи 1094 ГК РФ вправе предъявить гражданский иск об их возмещении.

Оригиналами представленных потерпевшей К*** И.А. договора №031 от 5 февраля 2024 года и товарной накладной №76 от той же даты подтверждается оплата ею ООО «Симбирск Ритуал Сервис» ритуальных услуг по захоронению Я*** А.В. и ритуальных принадлежностей, необходимых для захоронения, в общем размере 39 000 рублей. Согласно пояснениям в судебном заседании потерпевшей ей также пришлось дополнительно оплатить похоронной бригаде 13 500 рублей за транспортировку гроба с телом Я*** А.В. к месту захоронения ввиду того, что из-за обильных снегопадов  дороги на кладбище расчищены не были, что обусловило значительные сложности в доставке гроба с телом к месту захоронения, что подтверждается представленной потерпевшей распечаткой фотоизображения. Вместе с тем, несмотря на то, что представленными документами подтверждается факт несения К*** И.А. расходов, связанных с погребением Я*** А.В., лишь в сумме 39 000 рублей, Ануфриев А.В. в судебном заседании исковые требования К*** И.А. о возмещении материального ущерба, обусловленного затратами, понесёнными на захоронение Я*** А.В., добровольно признал в полном объёме – в размере 52 500 рублей. Последствия признания исковых требований ему были разъяснены и понятны. В соответствии с положениями частей 1 и 2 статьи 39 ГПК РФ ответчик вправе признать иск. Суд считает возможным принять признание Ануфриевым А.В. иска в указанном размере, поскольку данное признание не противоречит требованиям закона, не нарушает прав и законных интересов других лиц. Исходя из изложенного, заявленные потерпевшей К*** И.А. исковые требования о возмещении обусловленного затратами, понесёнными на захоронение Я*** А.В. материального ущерба подлежат удовлетворению в полном объёме – в размере 52 500 рублей.

Рассматривая требование потерпевшей К*** И.А. о возмещении материального ущерба, обусловленного возникшей вследствие пожара разницей в рыночной стоимости принадлежащей Я*** А.В. квартиры, составившей 462 373 рубля, суд руководствуется частями 1 и 2 статьи 15 ГК РФ и частью 1 статьи 44 УПК РФ, в силу взаимосвязанных положений которых лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, под которыми понимаются расходы, которые лицо, чьё право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а физическое лицо вправе предъявить по уголовному делу гражданский иск, содержащий требование о возмещении имущественного вреда, при наличии оснований полагать, что данный вред причинён ему непосредственно преступлением. В судебном заседании на основании достаточных и достоверных доказательств установлено, что в результате избранного Ануфриевым А.В. способа причинения смерти Я*** А.В. – путём сожжения заживо, для чего подсудимым был привнесён открытый огонь на облитые легковоспламеняющейся жидкостью диван, где лежал Я*** А.В., и одеяло, которым он был накрыт, вследствие чего возник пожар, квартира потерпевшего была повреждена, а стоимость восстановительного ремонта составляет 191 111 рублей 90 копеек. Следовательно, лишь указанная сумма может быть определена судом в качестве ущерба, обусловленного необходимостью несения расходов в обозначенном размере для восстановления (приведение в состояние, предшествующее пожару) повреждённого имущества.

Согласно статье 1064 ГК РФ, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, причинённый личности или имуществу гражданина вред подлежит возмещению в полном объёме причинившим его лицом.

В силу взаимосвязанных положений статей 1110 и 1112 ГК РФ при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, а в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности, за исключением прав и обязанностей, неразрывно связанных с личностью наследодателя. Таким образом, в состав наследства Я*** А.В. входит право на возмещение материального ущерба, причинённого преступлением, поскольку данное право не является неразрывно связанным с личностью наследодателя, а также с правами и обязанностями, переход которых в порядке наследования не допускается ГК РФ или другими законами. Исходя из изложенного, в связи со смертью Я*** А.В. право на возмещение вреда, причинённого повреждением его квартиры, в соответствующей части переходит к его наследникам.

Вместе с тем, как установлено в судебном заседании, единственным лицом, подавшим заявление о вступлении в права наследования, то есть, могущим претендовать на признание наследником Я*** А.В., является К*** Л.М., однако и ей до настоящего времени свидетельство о праве собственности в порядке наследования на принадлежавшую Я*** А.В. квартиру не выдано ввиду непредоставления (как это следует из пояснений потерпевшей К*** И.А.) документов, подтверждающих родство с Я*** А.В.

Исходя из изложенного, заявленные потерпевшей К*** И.А. требования о возмещении имущественного вреда не могут быть удовлетворены даже частично (в размере стоимости восстановительного ремонта квартиры, составляющей 191 111 рублей 90 копеек) ввиду отсутствия у неё материального права на иск, обусловленного тем, что она не является наследницей Я*** А.В., в состав наследственного имущества которого входит право на возмещение материального ущерба, причинённого преступлением. Таким образом, в удовлетворении исковых требований потерпевшей в указанной части необходимо отказать.

При решении вопроса о вещественных доказательствах суд руководствуется положениями статьи 81 УПК РФ и мнением участников процесса.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 296-300, 303, 304, 307-309 УПК РФ, суд

 

ПРИГОВОРИЛ:

 

признать Ануфриева Андрея Владимировича виновным в совершении преступлений, предусмотренных пунктами «д», «е» части 2 статьи 105 УК РФ и частью 2 статьи 167 УК РФ, и назначить ему наказание:

- по пунктам «д», «е» части 2 статьи 105 УК РФ в виде лишения свободы на срок 15 лет с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев;

- по части 2 статьи 167 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 года.

На основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения назначенных наказаний назначить Ануфриеву А.В. наказание в виде лишения свободы на срок 16 лет с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев.

В соответствии со статьёй 53 УК РФ установить Ануфриеву А.В. следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осуждённый будет проживать после отбывания лишения свободы, не изменять место жительства или пребывания, место работы и (или) учёбы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, и возложить на него обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.

В соответствии с частью 5 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путём полного сложения назначенного по правилам части 3 статьи 69 УК РФ наказания с наказанием, назначенным Ануфриеву А.В. приговором мирового судьи судебного участка №4 Железнодорожного судебного района г.Ульяновска от 27 марта 2024 года за предусмотренное частью 1 статьи 158 УК РФ преступление, в виде штрафа в размере 20 000 рублей, назначить Ануфриеву А.В. наказание в виде лишения свободы на срок 16 лет  и штрафа в размере 20 000 рублей с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев.

В соответствии со статьёй 53 УК РФ установить Ануфриеву А.В. следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осуждённый будет проживать после отбывания лишения свободы, не изменять место жительства или пребывания, место работы и (или) учёбы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, и возложить на него обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.

Назначенный Ануфриеву А.В. в качестве основного наказания при определении окончательного наказания по правилам части 5 статьи 69 УК РФ штраф исполнять самостоятельно.

 

Назначенное Ануфриеву А.В. наказание в виде лишения свободы отбывать в исправительной колонии строгого режима.

Зачесть в срок отбывания наказания Ануфриеву А.В. в виде лишения свободы время предварительного содержания под стражей в период с 13 марта 2024 года до дня вступления приговора в законную силу.

Время содержания Ануфриева А.В. под стражей в период с 13 марта 2024 года до дня вступления приговора в законную силу подлежит зачёту в срок лишения свободы из расчёта один день содержания под стражей за один день лишения свободы в связи с необходимостью отбывания Ануфриевым А.В. наказания в исправительной колонии строгого режима, то есть с учётом положений пункта «а» части 3¹ статьи 72 УК РФ.

Меру пресечения Ануфриеву А.В. до вступления приговора в законную силу оставить без изменения – в виде заключения под стражу с содержанием в ФКУ «Следственный изолятор №***» УФСИН России по Ульяновской области.

 

Гражданский иск потерпевшей К*** И*** А*** о компенсации причинённого преступлением морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Ануфриева Андрея Владимировича в пользу потерпевшей К*** И*** А*** в счёт компенсации морального вреда 700 000 (Семьсот тысяч) рублей.

Гражданский иск потерпевшей К*** И*** А*** о возмещении  материального ущерба в виде понесённых в связи с погребением Я*** А.В. расходов удовлетворить в полном объёме.

Взыскать с Ануфриева Андрея Владимировича в пользу потерпевшей К*** И*** А*** в счёт возмещения материального ущерба в виде понесённых в связи с погребением Я*** А.В. расходов 52 500 (Пятьдесят две тысячи пятьсот) рублей.

В удовлетворении гражданского иска К*** И*** А*** о возмещении материального ущерба, обусловленного возникшей вследствие пожара разницей в рыночной стоимости принадлежащей Я*** А.В. квартиры, в размере 462 373 рубля отказать.

 

Взыскать с Ануфриева Андрея Владимировича в доход федерального бюджета процессуальные издержки в размере 57 737 (Пятидесяти семи тысяч семисот тридцати семи) рублей в счёт возмещения средств, выплаченных адвокатам Басманову А.Г., Мичич М.Г. и Немову А.А. в качестве вознаграждения за оказание юридической помощи по назначению в рамках производства по уголовному делу в отношении Ануфриева А.В.

Процессуальные издержки, связанные с выплатой эксперту АНО «Национальный экспертно-криминалистический центр «СУДЭКС» за производство судебной строительно-технической экспертизы вознаграждения в размере 19 800 (Девятнадцати тысячи восьмисот) рублей возместить за счёт средств федерального бюджета.

 

Вещественные доказательства:

- мобильный телефон «Infinix»  с двумя sim-картами (оператора сотовой связи «Вымпелком» с абонентским номером +7*** и оператора сотовой связи «Мегафон» с абонентским номером +7***, IMEI мобильного устройства: 358757817787461, 358757817787479!%), изъятые у Ануфриева А.В. и хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств следственного отдела по Ленинскому району г.Ульяновска СУ СК России по Ульяновской области, – передать в распоряжение А*** М*** В***;

- мобильный телефон «Теcnо Spark», изъятый у свидетеля С*** В.Р. и переданный ему на ответственное хранение, – оставить по принадлежности в распоряжении С*** В.Р.

- оптический диск DVD-R, содержащий информацию об осмотре мобильного телефона «Infinix»; оптический диск с информацией о соединениях абонентского номера +7***, предоставленный ПАО «МТС»; оптический диск, содержащий предоставленную свидетелем С*** Е.И. аудиозапись разговора; детализацию сведений о соединениях по абонентскому номеру +7***, предоставленную свидетелем Н*** А.И., хранящиеся в материалах уголовного дела, – хранить в материалах уголовного дела;

- фрагменты одежды с трупа Я*** А.В., пробку, три фрагмента бутылки, девять флаконов косметического лосьона «Чистый люкс», фрагменты обшивки и наполнителя дивана, пачку из под сигарет «Camel», два окурка, бутылку из-под водки «Домашняя», пять флаконов «Чистый люкс», пачку сигарет, коробок со спичками, окурок, изъятые в ходе осмотра места происшествия; четыре марлевых тампона, на которые производились смывы вещества бурого цвета в ходе осмотра места происшествия; марлевый тампон, на который производился смыв с внутренней стороны двери в ходе осмотра места происшествия; образцы крови от трупа Я*** А.В., хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств следственного отдела по Ленинскому району г.Ульяновска СУ СК России по Ульяновской области, – уничтожить.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Четвёртый апелляционный суд общей юрисдикции через Ульяновский областной суд в течение 15 суток со дня его провозглашения, а осужденным Ануфриевым А.В., содержащимся под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи апелляционной жалобы или принесения апелляционного представления осуждённый вправе ходатайствовать о своём участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции и пользоваться помощью защитника, в том числе бесплатно в случаях, предусмотренных УПК РФ.

 

Председательствующий