ПРИГОВОР

именем Российской Федерации

 

г.Ульяновск                                                                                               31 июля 2012 года  

 

Ульяновский областной суд в составе:

председательствующего судьи Панкрушиной Е.Г.

при секретаре Матвеевой А.В.,

с участием государственного обвинителя – прокурора отдела прокуратуры Ульяновской области Рябова И.В.,

подсудимого Пронькина Н.И.,

защиты в лице адвоката Вешкаймского филиала Ульяновской областной коллегии адвокатов области Шагунова А.С., представившего удостоверение ***, и ордер  № 46 от 19 июля 2012 года,

с участием потерпевшего Т*** В.И.,

 

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении Ульяновского областного суда материалы уголовного дела в отношении

 

ПРОНЬКИНА Н*** И*** ***

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.2 ст.105 УК РФ,

 

УСТАНОВИЛ:

 

Пронькин Н.И. виновен в убийстве, то есть  умышленном причинении смерти другому человеку, двух лиц, совершенном им при следующих обстоятельствах.

 

21 января 2012 года  в период времени с 09 часов 00 минут до 12 часов 00 минут Пронькин Н.И., находясь в состоянии алкогольного опьянения в доме *** по ***, в ходе возникшей на почве личных неприязненных отношений ссоры с Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., с целью лишения последних жизни, нанес приисканным в помещении жилого дома  ножом  два удара в область расположения жизненно важных органов – шею и один удар также в область расположения жизненно важных органов –  голову Т*** Д.И., а затем этим же ножом нанес два удара  в область расположения жизненно важных органов – шею  Е*** Т.Н.

Действиями Пронькина Н.И.  Т*** Д.И.  были причинены колото-резаное, проникающее слепое ранение шеи (рана на левой боковой поверхности шеи в верхней трети на уровне наружного слухового прохода и на 3,5 см кзади от него  в проекции грудинно-ключично-сосцевидной мышцы) с повреждением  мягких тканей шеи, подъязычно-щитовидной перепонки, щитовидно-подъязычной мышцы, проникающее в просвет гортани,  квалифицирующееся как повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью человека по признаку опасности для жизни, и повлекшее смерть Т*** Д.И. на месте происшествия спустя непродолжительное время, а также колото-резаное непроникающее ранение головы (рана в области левой ушной раковины) с повреждением левой ушной раковины, квалифицирующееся  применительно к живым лицам  как повлекшее причинение легкого вреда здоровью человека и колото-резаное непроникающее слепое ранение шеи  (рана на левой боковой поверхности шеи в верхней трети с переходом на область левой щеки) с повреждением мягких тканей, задней ушной артерии,  степень тяжести  причиненного вреда здоровью вследствие которого не представилось  возможным установить ввиду неясности исхода.

Действиями Пронькина Н.И.  Е*** Т.Н. были причинены колото-резаное проникающее слепое ранение груди (рана на передней поверхности шеи в нижней трети по срединной линии) с повреждением по ходу раневого канала мягких тканей шеи, пристеночной плевры в правой надключичной области и верхней доли правого легкого, осложнившееся массивной кровопотерей, квалифицирующееся как повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью человека по признаку опасности для жизни и повлекшее смерть Е*** Т.Н. на месте происшествия спустя непродолжительное время,  а также колото-резаное проникающее слепое ранение шеи (рана передней поверхности шеи в нижней трети) с повреждением мягких тканей шеи, левой боковой поверхности трахеи, квалифицирующееся как повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью человека по признаку опасности для жизни в момент причинения.

 

Подсудимый Пронькин Н.И. в судебном заседании свою вину в совершении  инкриминируемого ему преступления признал полностью, и от дачи показаний, воспользовавшись своим правом, предусмотренным п.3 ч.4 ст.47 УПК РФ, отказался, пояснив лишь, что при обстоятельствах, изложенных в обвинительном заключении, действительно причинил смерть Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., а их тела он перетащил на задний двор, полагая, что они уже мертвые. С момента, как Т*** Д.И. ударил его, до того момента, как он взял нож и нанес ему и Е*** Т.Н. удары, прошло 5-8 минут. За это время Т*** Д.И. уже вернулся на кровать к Е*** Т.Н. До случившегося у Т*** Д.И., возможно, были какие-то ссадины и кровоподтеки из-за того, что накануне он подрался с отцом. После случившегося он пытался покончить жизнь самоубийством, перерезав вены на руке, но ему оказали медицинскую помощь. Порезы себе он наносил не тем ножом, которым причинил повреждения погибшим.

 

Помимо полного признания вины Пронькиным Н.И. в судебном заседании, его виновность подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств, в том числе признательными показаниями Пронькина Н.И. в ходе предварительного расследования, а также показаниями потерпевших Т*** В.И., Е*** С.П., свидетелей Т*** А.И., Т*** А.П., К*** А.В., К*** В.П., Б*** А.А., К*** Д.Ю., З*** А.А. и иными  исследованными в судебном заседании  доказательствами.

 

В связи с отказом подсудимого Пронькина Н.И. от дачи показаний, в судебном заседании, в соответствии п.3 ч.1 ст.276 УПК РФ, были оглашены показания Пронькина Н.И., данные им в ходе предварительного расследования в качестве подозреваемого и обвиняемого  в присутствии защитников, из которых следует, что с *** он, Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. распивали спиртное у него  дома. Ночью Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. мешали  ему спать, поскольку занимались сексом. Утром 21 января 2012 года около 10 часов, когда они все  проснулись, Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  стали ругать его за то, что он допил оставшееся спиртное. При этом Т*** Д.И. ударил его рукой в голову, он упал, а Т*** Д.И. вернулся на кровать к Е*** Т.Н. Его разозлило то, что они его ругали и обзывали. Поэтому он взял со стола кухонный нож с рукоятью розового цвета, длиной около 17-18 см, подошел к кровати, на которой лежали Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. и нанес сначала два или три удара  ножом в шею с левой стороны Т*** Д.И., а затем дважды ударил ножом в шею Е*** Т.Н. Удары он нанес каждому их них в шею, так как раньше колол свиней и знал, что удар в шею, примерно за ухо,  является смертельным. Увидев, что Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. мертвы, он вытащил их тела во двор и скинул с крыльца. Потом он замыл кровь и следы волочения, помыл нож, которым наносил удары. Этот нож впоследствии был изъят при осмотре места происшествия (том I, л.д.94-99, 138-139, 146-147, 165-172, 195-198).

 

Суд полагает необходимым признать достоверными приведенные показания Пронькина Н.И.  в ходе предварительного расследования, поскольку  эти показания были даны им  в присутствии защитника, а при проведении проверки показаний на месте и следственного эксперимента  и в присутствии понятых,  с соблюдением требований п.3 ч.4 ст.47 УПК РФ, то есть в обстановке, в которой исключалась какая-либо возможность давления на него со стороны следователя либо оперативных сотрудников.

Более того, в судебном заседании Пронькин Н.И. пояснил суду, что все показания в ходе следствия были даны им добровольно, обстоятельства произошедшего он излагал так, как они имели место на самом деле. Физического и психического давления с целью понудить дать определенные показания на него никем не оказывалось.  При этом, показания Пронькина Н.И. в ходе предварительного расследования подтверждаются другими исследованными доказательствами.

 

Потерпевший Т*** В.И. суду показал, что о смерти его брата  - Т*** Д.И. ему стало известно 21 февраля 2012 года около 12 часов 30 минут, когда кто-то из родственников, проживающих в ***, сообщил о случившемся по телефону.  Как ему рассказали,  Пронькин Н.И. сам пришел к Б*** А.А. и сообщил, что в своем доме обнаружил трупы Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  При осмотре места происшествия, производившегося с его участием, он опознал труп брата. 

 

Согласно оглашенным в судебном заседании в соответствии с ч.1 ст.281 УПК РФ показаниям потерпевшей Е*** С.П., Е*** Т.Н. являлась ее матерью. О ее смерти она узнала от брата. Со слов брата ей известно, что мать убил Пронькин Н.И. (том I, л.д.51-53).

 

Допрошенная в судебном заседании свидетель Т*** А.И. пояснила, что 21 января 2012 года, около 12 часов 00 минут она пришла в дом ***, где проживал ее брат – Пронькин Н.И. Входная дверь в дом была не заперта, брат находился в  «задней» избе. В руках у него были ведро и швабра, в связи с чем она поняла, что он мыл пол.  Она спросила его, что он делает, на что тот ответил, что у него дома два трупа – Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., и он их вынес во двор. Испугавшись, она убежала из дома, после чего позвонила своей дочери, сообщив ей о случившемся. Когда позже она вернулась в дом брата, там уже  были соседи. Кто-то сообщил ей, что он пытался покончить жизнь самоубийством. Дома у брата на столе  она часто видела кухонный нож с рукоятью розового цвета, которым он резал хлеб.

 

Из показаний свидетеля Т*** А.П. в судебном заседании следует, что 21 января 2012 года, когда он около 12 часов  пришел к К*** А.В., последний сообщил, что некоторое время назад  к Пронькину Н.И.  приходила сестра  - Т*** А.И. и очень быстро убежала из дома. Он пошел к Пронькину Н.И., чтобы посмотреть, все ли в порядке. Дверь в дом была не заперта, но дома никого не было. Когда же он вышел  на улицу,  то увидел Пронькина Н.И., который шел по направлению  от дома Б*** А.А. Он спросил Пронькина Н.И., все ли у него в порядке, на что тот ответил, что у него в доме два трупа. Вместе они прошли в дом, где за дверью, ведущей во внутренний двор, он увидел два частично раздетых тела Т*** Д.И.  и Е*** Т.Н.  Об увиденном он сообщил К*** А.В., тот позвонил жене, и она вызвала полицию.

 

Свидетель К*** А.В. также пояснил суду, что 21 января 2012 года днем, увидев в окно, что к соседу  - Пронькину Н.И. пришла Т*** А.И. и через 1-2 минуты быстро выбежала из дома, в связи с чем он попросил пришедшего к нему  Т***  А.П. сходить к Пронькину Н.И. и  узнать, все ли у него в порядке.  Когда Т*** А.П. ушел,   к нему пришел Б*** А.А., который рассказал, что Пронькин Н.И.  сообщил о двух трупах  у него дома. Вместе они  пошли к Пронькину Н.И., где во дворе дома последнего действительно увидели наполовину раздетые тела Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  Пронькин Н.И. сказал, что обнаружил их, когда проснулся, но что произошло, ему неизвестно. Между тем, в  доме Пронькина Н.И. на полу в коридоре, в комнате были затертые следы крови. О случившемся он сообщил по телефону жене, и та вызвала сотрудников полиции. Накануне он видел Т*** Д.И., и никаких видимых телесных повреждений у последнего  не было.

 

Свидетель К*** В.П., будучи допрошенной в судебном заседании, подтвердила, что именно она по просьбе мужа  - К*** А.В. 21 января 2012 года вызывала полицию, когда тот рассказал ей по телефону, что в доме их соседа - Пронькина Н.И. находятся трупы Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. Накануне вечером она видел Е*** Т.Н., и каких-либо видимых телесных повреждений у той не было.

 

Из показаний свидетеля Б*** А.А. следует, что после 12 часов 00 минут 21 января 2012 года, когда он находился дома, к нему пришел Пронькин Н.И. и сообщил,  что во дворе его дома два трупа. Пронькин Н.И. был растерян, а его руки были необычно красного цвета.  Проследовав в дом к Пронькину Н.И., за дверью, ведущей во двор дома, он увидел лежащие на крыльце тело Т*** Д.И., а чуть подальше - тело  Е*** Т.Н. Сотрудников полиции на место вызвала жена К*** А.В. О том, что произошло, Пронькин  Н.И. ему не говорил. Утром 20 января 2012 года он видел  Е*** Т.Н.  и Т*** Д.И., никаких видимых телесных повреждений у них не было.

 

Как следует из оглашенных в судебном заседании в соответствии с ч.1 ст.281 УПК РФ показаний свидетеля Ч***  В.И., он также видел во дворе дома Пронькина Н.И. тела Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. 21 января 2012 года, а в самом доме на полу – бурые разводы, как после замывания крови (том I, л.д. 186-189).

 

Допрошенный в судебном заседании свидетель К*** Д.Ю. пояснил, что, являясь заместителем начальника отдела полиции по оперативной работе, после получения 21 января 2012 года сообщения об обнаружении в доме *** трупов Е*** Т.Н. и Т*** Д.И., он в составе следственно-оперативной группы выехал по указанному адресу. Во внутреннем дворе дома действительно находились полураздетые трупы Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. В доме на полу имелись замытые следы крови. В ходе проведения оперативных мероприятий, направленных на установление лица, причастного к преступлению, Пронькин Н.И., изначально отрицавший причастность к убийству потерпевших, сделал добровольное заявление, что именно он совершил убийство Т*** Д.И.  и Е*** Т.Н.  Какого-либо физического или психического воздействия он при оформлении протокола явки  с повинной Пронькина Н.И.  на последнего не оказывал. Тот добровольно сообщил, что 21 января 2012 года у себя в доме нанес два ножевых ранения в шею Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. В ходе беседы он также описал нож с рукоятью розового цвета, которым наносил удары,  и пояснил, что удары в шею он наносил, поскольку раньше колол свиней и знал, что удар в эту часть тела смертелен. Жалоб на здоровье Пронькин Н.И. не предъявлял, был адекватен и спокоен. 

 

Согласно показаниям свидетеля З*** А.А. именно она 21 января 2012 года, являясь фельдшером «Скорой помощи», выезжала для оказания помощи Пронькину Н.И., который  вскрыл себе вены. В доме на полу, при входе, она видела затертый дугообразный след бурого цвета, похожий на кровавый след волочения. В задней комнате на полу тоже были следы крови, как будто ее замывали. Во время оказания Пронькину Н.И. медицинской помощи, он сообщил о двух трупах у него в доме.  Осмотрев  тела мужчины и женщины, лежавшие во дворе дома, она поняла, что уже мертвы.  О том, откуда во дворе его дома взялись трупы людей, Пронькин Н.И. не сказал, пояснив лишь, что проснувшись,  обнаружил трупы у себя во дворе. Сам Пронькин Н.И.  был очень испуган, высказывал опасение, что никто не поверит, что он не причастен к смерти двух людей. Однако  вел он себя адекватно. После приезда сотрудников полиции, она приняла участие в осмотре места происшествия  и, осматривая тела погибших, увидела, что в области шеи у мужчины и женщины были проникающие колото-резаные ранения. 

 

Показания в судебном заседании и в ходе предварительного расследования свидетелей Т*** А.И., Т*** А.П., К*** А.В., К*** В.П., Б*** А.А., К*** Д.Ю., З*** А.А. последовательны, логичны и согласуются как между собой, дополняя и конкретизируя друг друга, так и с показаниями Пронькина Н.И.

Наличия личных неприязненных отношений между Пронькиным Н.И. и свидетелями  судом не установлено, оснований оговаривать Пронькина Н.И. у них не имеется и не имелось, тем более что  показания Пронькина Н.И. в ходе предварительного расследования, показания указанных свидетелей объективно подтверждаются иными исследованными в судебном заседании доказательствами.

 

Из исследованного в судебном заседании протокола явки с повинной Пронькина Н.И. также следует, что 21 января 2012 года около 10 часов 00 минут он, находясь у себя дома, нанес два ножевых ранения в шею Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. Их  тела он затем перенес в подсобное помещение  (том I, л.д.85).

Факт добровольности дачи Пронькиным Н.И. явки с повинной подтвердил в судебном заседании и свидетель К*** Д.Ю., составивший соответствующий протокол.

 

Кроме того, при проведении проверки показаний на месте и в ходе следственного эксперимента Пронькин Н.И. добровольно в присутствии защитника  и понятых, перемещая соответствующим образом манекены и воспроизводя свои действия, подробно описывал расположение Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. на кровати у него дома в момент нанесения им  ударов ножом, демонстрировал, каким образом он наносил удары ножом каждому из потерпевших, направление и способ нанесения ударов, куда и каким образом впоследствии переместил тела (том I, л.д.107-123, 273-185).

Изложенные Пронькиным Н.И. и зафиксированные в протоколах проверки показаний на месте и следственного эксперимента  обстоятельства, последовательны и аналогичны обстоятельствам, изложенным Пронькиным Н.И. при его допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого.

Из показаний допрошенной в судебном заседании свидетеля С*** Ю.Г., а также оглашенных в соответствии с ч.1 ст.281 УПК РФ показаний свидетеля Ч*** М.С. следует, что они являлись понятыми при проведении проверки показаний Пронькина Н.И. на месте. При этом последний исключительно самостоятельно и добровольно рассказал и  продемонстрировал, каким было взаимное расположение его, Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., когда он наносил им удары ножом, как именно он наносил им удары, куда потом дел тела и каким образом пытался скрыть следы преступления (том I, л.д.128-129).

В этой связи  у суда не имеется оснований сомневаться в том, что при производстве указанных следственных действий Пронькин Н.И. описал свои действия именно так, как они имели место 21 января 2012 года.

 

По обстоятельствам времени и места причинения смерти Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. показания Пронькина Н.И., свидетелей Т*** А.И., Т*** А.П., К*** А.В., К*** В.П., Б*** А.А., З*** А.А.   также объективно подтверждаются данными протоколов осмотра мест происшествия, согласно которым при осмотрах дома *** в правой части порога входной двери в заднюю комнату, на стене рядом с порогом, обитой фанерой, на правой створке двустворчатой двери, ведущей в переднюю комнату дома,  на перилах лестницы, ведущей в расположенные позади дома надворные постройки, были обнаружены многочисленные пятна вещества бурого цвета, похожие на кровь, в том числе  со следами замывания, с которых производились смывы на марлевые тампоны,  был сделан выпил фанеры.

Также в доме были обнаружены и изъяты одиннадцать ножей, в том числе один с рукоятью розового цвета. В топке печи-голландки была обнаружена влажная тряпка черного цвета, впоследствии изъятая с места происшествия. На кровати, расположенной рядом со шкафом, на ткани матраца у изголовья обнаружено обширное пятно  бурого цвета. С обнаруженного возле кровати на деревянном полу засохшего сгустка вещества бурого цвета, похожего на кровь,  на марлевый тампон был произведен смыв, а под кроватью были зафиксированы следы замывания полов в виде четкой границы чистой поверхности пола у кровати и пыльной поверхности пола под ней.

На лестнице, ведущей в расположенные позади дома надворные постройки, был обнаружен труп мужчины, опознанный принимавшим участие в осмотре места происшествия Т*** В.И., как его брат – Т*** Д.И.  На левой боковой поверхности шеи трупа  Т*** Д.И. в верхней трети, на уровне ушной раковины и сзади от нее имелась рана дугообразной формы, с ровными, заостренными концами.  В верхней трети шеи слева, с переходом на область левой щеки имелась еще одна рана, начинающаяся от уровня мочки левой ушной раковины.

Возле трупа Т*** Д.И. были обнаружены изъятые затем куртка из ткани черного, серого и красного цветов,  вязаная шапка, камуфлированная куртка, джинсы темно-серого цвета, кроссовки. 

Рядом с трупом Т*** Д.И. был обнаружен труп Е*** Т.Н., на передней поверхности  шеи которого,  в нижней трети по срединной линии, имелись две раны линейной формы с ровными заостренными краями. Куртка, которой был накрыт труп, а также одежда потерпевшей -  сапоги, колготки, трусы, брюки, жилет и свитер красного цвета, женский платок, были изъяты.

Кроме того, в ходе проведенных осмотров были изъяты предметы одежды Пронькина Н.И.  – джинсы и «безрукавка» (том I, л.д. 17-37, 125-127).

Наличие пятен вещества бурого цвета, в том числе затертых, на полу в комнате, на кровати, на перилах лестницы, ведущей во внутренний двор, то есть в непосредственной близости от места, где согласно показаниям в ходе предварительного расследования Пронькина Н.И. находились Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  в момент нанесения им ударов Пронькиным Н.И.,  отсутствие следов крови в других комнатах дома объективно подтверждают показания Пронькина Н.И.  об обстоятельствах преступления.

 

Как следует из заключений судебных медицинских, медико-криминалистических и медико-биологических  экспертиз, при экспертном исследовании  трупа Т*** Д.И. было установлено, что причиной его смерти стало колото-резаное проникающее в полость гортани, слепое ранение шеи слева  с повреждением по ходу раневого канала мягких тканей шеи, подъязычно-щитовидной перепонки и щитовидно-подъязычной мышцы, проникающее в просвет гортани, осложнившееся гемаспирацией, которое квалифицируется  как повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью человека по признаку опасности для жизни. При этом  раневой канал имел направление сзади наперед, слева направо, сверху вниз и длину 11 см.

Также при исследовании трупа  Т*** Д.И. были обнаружены  колото-резаное непроникающее слепое ранение левой боковой поверхности шеи в верхней трети с переходом на область левой щеки с повреждением мягких тканей, задней ушной артерии, раневой канал которого имел направление слева направо, сверху вниз, спереди назад и длину 4 см,  и колото-резаное непроникающее слепое ранение левой ушной раковины, с повреждением левой ушной раковины, без повреждения сосудов и органов шеи, раневой канал которого имел направление сверху вниз, слева направо, сзади наперед, и длину 4-5 см.

Колото-резаное непроникающее слепое ранение левой ушной раковины без повреждения сосудов и органов шеи, применительно к живым лицам квалифицируется, как повлекшее причинение легкого вреда здоровью человека, а о степени тяжести  причиненного вреда здоровью  вследствие колото-резаного непроникающего слепого ранения левой боковой поверхности шеи в верхней трети с переходом на область левой щеки с повреждением задней ушной артерии, не представилось  возможным высказаться достоверно ввиду неясности исхода.

Все указанные повреждения были причинены Т*** Д.И. прижизненно, незадолго (в отрезок времени от нескольких десятков секунд до нескольких минут) до наступления смерти, в короткий промежуток времени. Характер трупных явлений не исключает возможности наступления смерти в срок около 2-6 часов  к моменту осмотра трупа на месте происшествия (21 января 2012 года с 14 часов 55 минут до 17 часов 30 минут).

В момент нанесения повреждений положение Т*** Д.И. могло быть различным и изменяться в процессе их нанесения. Возможность совершения потерпевшим активных действий в процессе причинения повреждений и сразу после нанесения повреждений в течение  небольшого отрезка времени не исключается, однако после развития гемаспирации,  совершение активных действий становится невозможным.

Колото-резаное, проникающее в полость гортани слепое ранение шеи слева, колото-резаное непроникающее слепое ранение левой боковой поверхности шеи в верхней трети с переходом на область левой щеки,  как и  колото-резаное непроникающее слепое ранение левой ушной раковины образовались каждое от однократного воздействия колюще-режущего предмета типа плоского односторонне острого клинка ножа. Причинение указанных ранений в срок и при обстоятельствах, обстоятельствах указанных Пронькиным Н.И., возможно.

При судебно-химическом исследовании крови от трупа Т*** Д.И. обнаружен этиловый алкоголь в концентрации 5,38 ‰, что соответствует применительно к живым людям алкогольной интоксикации тяжелой степени (том II, л.д. 5-18,  45-55, 60-73).

Допрошенная в судебном заседании судебный медицинский эксперт К*** Л.В. пояснила суду, что степень тяжести вреда здоровью, которое повлекло имевшееся у Т*** Д.И. повреждение в виде колото-резаного непроникающего слепого ранения левой боковой поверхности шеи в верхней трети с переходом на область левой щеки с повреждением задней ушной артерии, не была ею определена, поскольку указанное ранение было осложнено иными колото-резаными повреждениями в области шеи. Однако применительно к живым лицам это ранение можно было бы расценивать как повлекшее причинение легкого вреда здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья.

 

Как следует из заключений судебных медицинских, медико-криминалистических и медико-биологических  экспертиз, при экспертном исследовании  трупа Е*** Т.Н. было установлено, что смерть Е*** Т.Н. наступила вследствие причинения ей колото-резаного проникающего слепого ранения груди с повреждением по ходу раневого канала мягких тканей шеи, пристеночной плевры в правой надключичной области и верхней доли правого легкого, осложнившегося массивной кровопотерей и  квалифицирующегося, как повлекшего причинение тяжкого вреда здоровью человека по признаку опасности для жизни. Раневой канал имел направление сверху вниз, спереди назад, слева направо и длину 6,5 – 7 см.

Также, согласно данным судебно медицинского исследования  у Е*** Т.Н.  было обнаружено  колото-резаное проникающее слепое ранение шеи с повреждением мягких тканей шеи, левой боковой поверхности трахеи, квалифицирующееся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в момент причинения. При этом раневой канал имеет направление слева направо, сверху вниз, спереди назад, длиной около 4-6 см.

Все повреждения образовались прижизненно, незадолго (в отрезок времени от нескольких десятков секунд до нескольких минут) до наступления смерти, в короткий промежуток времени. Характер трупных явлений не исключает возможности наступления смерти в срок около 2-6 часов  к моменту осмотра трупа на месте происшествия (21 января 2012 года с 14 часов 55 минут до 17 часов 30 минут).

В момент причинения повреждений положение Е*** Т.Н. могло быть различным. Возможность совершения потерпевшей активных действий в процессе причинения повреждений и сразу после нанесения повреждений в течение  небольшого отрезка времени не исключена, однако  после развития массивной кровопотери  совершение активных действий становится невозможным.

Оба колото-резаных ранения образовались каждое от однократного воздействия колюще-режущего предмета типа плоского односторонне острого  клинка ножа.  Возможность причинения колото-резаных ранений Е*** Т.Н. при обстоятельствах, описанных Пронькиным Н.И., не исключается.

При судебно-химическом исследовании крови от трупа Е*** Т.Н. обнаружен этиловый алкоголь в концентрации 5,68 ‰, что соответствует применительно к живым людям алкогольной интоксикации тяжелой степени (том II, л.д.21-30, 35-44, 76-87).

 

Таким образом, заключениями судебных медицинских экспертиз подтверждаются  показания в ходе предварительного расследования подсудимого Пронькина Н.И. относительно  локализации ударов, наносимых им Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. - в шею; относительно механизма наносимых телесных повреждений, обусловивших особенности последних; способов нанесения травматических воздействий  - плоским односторонне острым клинком ножа; количества травматических воздействий – три травмирующих воздействия в область шеи и головы Т*** Д.И.  и два травмирующих воздействия в область шеи Е*** Т.Н.; относительно временного  промежутка, в течение которого были оказаны все травматические воздействия – все они были причинены Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. прижизненно, незадолго до наступления смерти; относительно наличия прямой причинной следственной связи между оказанными Пронькиным Н.И.  травматическими воздействиями, проявившимися в колото-резаных ранах шеи у Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., и наступившими последствиями в виде смерти потерпевших.

 

Обнаруженный и изъятый в ходе осмотра места происшествия нож с рукоятью розового цвета был в ходе предварительного расследования опознан Т*** А.И. и Пронькиным Н.И. как нож, принадлежавший Пронькину Н.И. При этом, Пронькин Н.И., опознавая вышеуказанный нож, дополнительно пояснил, что именно этим ножом  он нанес удары Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. (том I, л.д.65-67, 148-150).

Как следует из показаний допрошенного в судебном заседании свидетеля Т*** С.В., он являлся понятым при предъявлении для опознания Пронькину Н.И.  нескольких ножей, среди которых подсудимый без оказания на него какого-либо воздействия, самостоятельно и добровольно опознал один из ножей, указав, что именно опознанный им нож был орудием преступления.

 

То обстоятельство, что именно указанным ножом Пронькин Н.И. нанес удары потерпевшим, объективно подтверждается проведенными в ходе предварительного расследования  судебным биологическим экспертным исследованием, согласно выводам, которого на кухонном ноже с розовой рукоятью, изъятом при осмотре места происшествия, обнаружена кровь человека (том II, л.д.181-183).

Более того, согласно заключениям судебных медицинских медико-криминалистических экспертиз, морфологические особенности повреждений на  препаратах кожи трупов Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., их индивидуальные размеры и описание ран не исключают возможности их причинения клинком одного и того же кухонного ножа с розовой рукоятью, изъятого при осмотре места происшествия и опознанного  Пронькиным Н.И. именно как ножа, которым он нанес удары Т*** Д.И.  и Е*** Т.Н. (том I, л.д.170-174, 176-178, 187-189)

 

Экспертным исследованиям подвергались и изъятые в ходе осмотров места происшествия половая тряпка, марлевые тампоны, на которые производились смывы, и выпил фанеры со стены в доме Пронькина Н.И.

При этом из заключений судебных биологических экспертиз следует, что на  половой тряпке, изъятой в ходе осмотра места происшествия в доме ***, обнаружена кровь человека,  определить групповую принадлежность которой не представилось возможным из-за малого количества, а  на марлевых тампонах, на которые производились смывы с пятен вещества бурого цвета при осмотре места происшествия, и на выпиле фанеры обнаружена кровь Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. (том II, л.д.101-103, 106-109).

 

Изъятые в ходе предварительного расследования в ходе осмотров места происшествия и выемок предметы одежды Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  (том I, л.д.144), Пронькина Н.И. (том I, л.д.134)  также представлялись для исследования.

Согласно выводам судебных биологических экспертиз, в пятнах на футболке Пронькина Н.И. обнаружена кровь Т*** Д.И., а на брюках и жилетке Пронькина Н.И. также обнаружена кровь человека (том II, л.д.112-114, 120-121, 129-131, 140-141).

Из заключений судебных криминалистических экспертиз следует, что на поверхности джемпера и сапог, жилета и брюк  Пронькина Н.И. обнаружены волокна, сходные с  волокнами, входящими в состав жилета и свитера Е*** Т.Н., которые могли быть отделены от представленных для исследования предметов одежды Е*** Т.Н. (том II, л.д. 133-137, 143-145).

 

Таким образом, вышеизложенными заключениями судебных биологических, медико-криминалистических экспертиз, результатом проведенного опознания, также объективно подтверждаются показания Пронькина Н.И.  в ходе предварительного расследования о месте, где им были нанесены телесные повреждения Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. – на кровати в комнате дома, об избранном им орудии убийства – кухонном ноже с рукоятью розового цвета, о способе перемещения им тел погибших – путем волочения во внутренний двор дома.

Проверка и оценка судом названных выше заключений судебных экспертиз показала, что они получены в установленном законом порядке, соответствуют другим доказательствам, исследованным в судебном заседании, а также относимы, допустимы и достоверны. Нарушений действующего законодательства РФ при назначении экспертиз и их производстве не установлено. Экспертам разъяснены их права и обязанности, они предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Сами заключения являются мотивированными и полными, не вызывают новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела и сомнений в их обоснованности, не содержат неясностей и противоречий, соответствуют требованиям статьи 204 УПК РФ, даны экспертами, имеющими соответствующее образование, стаж работы и специальные познания.

 

Все изъятые в ходе предварительного расследования предметы были осмотрены и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств (том II, л.д.192-204, 205).

 

Таким образом, анализ исследованных в судебном заседании доказательств позволяет признать вину Пронькина Н.И.  установленной.

Все доказательства получены с соблюдением норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, являются относимыми, допустимыми, достоверными и достаточными для установления вины Пронькина Н.И.

 

В то же время  суд считает необходимым исключить из предъявленного Пронькину Н.И. обвинения  указание на причинение им в процессе лишения жизни потерпевших Т*** Д.И. - ссадин в области кончика носа, в области правой щеки, в лобной области справа, на передней поверхности грудной клетки справа, на передней поверхности области правого коленного сустава, на передней поверхности области левого коленного сустава, на наружной поверхности правого бедра в верхней трети, в поясничной области справа, на передней поверхности правого бедра в верхней трети, на тыльной поверхности правой кисти в области пястно-фаланговых суставов и кровоизлияния в слизистой оболочке верхней губы слева, а Е*** Т.Н. - ссадины на внутренней поверхности левого бедра в средней трети.

Предусмотренное ст.8 УК РФ субъективно-объективное основание уголовной ответственности предполагает необходимость установления признаков субъективной стороны не произвольно, а на основе объективированных факторов, с  установлением психического отношения к причинно-следственной связи между общественно опасными действиями и фактически наступившими последствиями.

Как было установлено в ходе судебного заседания, каких-либо действий, прямо направленных на причинение Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  повреждений в виде ссадин и кровоподтеков, Пронькин Н.И. не совершал. Указанные телесные повреждения  могли быть причинены погибшим в результате волочения пострадавших по дому и последующего скатывания с крыльца, то есть когда Пронькин Н.И., полагая,  что Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. мертвы, пытался скрыть следы преступления, что свидетельствует об отсутствии у подсудимого умысла на причинение погибшим указанных телесных повреждений, предвидеть возможность причинения которых он не мог.

Доказательств того, что указанные телесные повреждения были причинены Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. Пронькиным Н.И. умышленно, в процессе лишения потерпевших жизни, суду не представлено. Более того, ни органами предварительного расследования, ни государственным обвинителем при формулировании обвинения Пронькина Н.И. не конкретизировано, какими именно умышленными действиями Пронькина Н.И. Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. причинены данные телесные повреждения.

В соответствии же с ч.3 ст.49 Конституции Российской Федерации, неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого и при этом, по смыслу закона в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся отдельных элементов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, а потому из предъявленного Пронькину Н.И.  обвинения подлежит исключению указание на причинение им Т*** Д.И.  ссадин в области кончика носа, в области правой щеки, в лобной области справа, на передней поверхности грудной клетки справа, на передней поверхности области правого коленного сустава, на передней поверхности области левого коленного сустава, на наружной поверхности правого бедра в верхней трети, в поясничной области справа, на передней поверхности правого бедра в верхней трети, на тыльной поверхности правой кисти в области пястно-фаланговых суставов и кровоизлияния в слизистой оболочке верхней губы слева, а также указание на причинение ссадины на внутренней поверхности левого бедра в средней трети Е*** Т.Н.

 

В остальном, разрешая вопрос о доказанности вины Пронькина Н.И.  и квалификации его действий, суд исходит из следующего.

 

В судебном заседании установлено, что 21 января 2012 года,  в период времени с 09 часов 00 минут до 12 часов 00 минут  в результате умышленных преступных действий Пронькина Н.И.  были лишены жизни Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  При этом  мотивом причинения им смерти явились личные неприязненные отношения между ними и Пронькиным Н.И.

Делая данный вывод, суд, исходит из того, что показания подсудимого Пронькина Н.И.  о его действиях полностью согласуются с показаниями свидетелей, подтверждаются заключениями судебно-медицинских экспертиз и другими приведенными доказательствами.

 

В судебном заседании подсудимый Пронькин Н.И. не отрицал, что до нанесения им ударов ножом Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. последние телесных повреждений в виде колото-резаных ран шеи не имели.  Указанное обстоятельство подтвердили в судебном заседании и свидетели К*** А.В., К*** В.П., Б*** А.А., видевшие Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. накануне случившегося.

Более того,  в судебном заседании Пронькин Н.И. вообще не оспаривал ни обстоятельства причинения им телесных повреждений Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., ни их локализацию, количество и способ нанесения, полностью подтвердив подробные показания в ходе предварительного расследования по указанным обстоятельствам.

 

Таким образом, факт нанесения именно Пронькиным Н.И. двух ударов  ножом в шею и одного удара ножом в голову Т*** Д.И. и двух ударов ножом в шею Е*** Т.Н. подтверждается показаниями подсудимого, которые в свою очередь согласуются с заключениями судебных медицинских  и  иных проведенных по делу экспертиз. Именно вследствие нанесенных Пронькиным Н.И. ударов Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  получили колото-резаные ранения, повлекшие их смерть, а потому наличие прямой причинной связи между действиями Пронькина Н.И. и наступившими последствиями  не вызывает сомнений у суда. 

 

При решении вопроса о содержании умысла Пронькина Н.И., его направленности именно на лишение жизни Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  суд исходит из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления - способа и орудия преступления, характера и локализации телесных повреждений, а также предшествующего преступлению и последующего поведения подсудимого и потерпевших.

Так, использование Пронькиным Н.И.  в качестве орудия преступления кухонного ножа, то есть предмета, характеристики и  конструктивные особенности которого позволяют применить его для поражения живой цели, включая причинение повреждений, безусловно предполагающих наступление смерти, характер и локализация всей совокупности телесных повреждений нанесенных Пронькиным Н.И. Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. свидетельствуют о  намерении  Пронькина Н.И. добиться смерти потерпевших посредством  нарушения функций и анатомической целостности жизненно важных органов, поскольку удары,  повлекшие  причинение колото-резаных ран потерпевшим и их смерть, были нанесены им в короткий промежуток времени, в шею, то есть  в область расположения жизненно важных органов, с силой, достаточной для образования повреждений, причинивших смерть, о чем свидетельствуют глубина раневых каналов колото-резаных ранений, повлекших смерть - 6-7 см и 11 см, соответственно, у Е*** Т.Н. и Т*** Д.И.

Более того, о направленности умысла подсудимого на лишение обоих потерпевших жизни свидетельствует то обстоятельство, что удары ножом  каждому из них он перестал наносить лишь после того, как Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. перестали подавать признаки жизни, то есть  по достижении им желаемого преступного  результата.

Сам подсудимый, объясняя в ходе предварительного расследования локализацию наносимых им ударов ножом пострадавшим,  также указал, что удары в шею он наносил потому, что ранее колол свиней и знал, что удар ножом в область шеи является смертельным.

Таким образом, нанося неоднократные удары ножом в шею Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., Пронькин Н.И. осознавал общественно опасный характер своих действий и, предвидя наступление опасных последствий в виде смерти потерпевших, желал их наступления.

 

О направленности умысла подсудимого на лишение жизни Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  свидетельствует и его последующее поведение, выразившееся в том, что он, не предпринимая никаких мер к оказанию потерпевшим медицинской помощи, принял меры к сокрытию своей причастности к преступлению, перенеся тела погибших во двор, замыв следы крови в доме.

 

Оснований для вывода о том, что нанесение Пронькиным Н.И.  ударов в область расположения жизненно важных органов ножом Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.  было обусловлено правом подсудимого на необходимую оборону, у суда не имеется.

Право на причинение вреда посягающему в состоянии необходимой обороны возникает при начавшемся общественно опасном посягательстве, если оно было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или непосредственной угрозой применения такого насилия.

Судом не усматривается оснований для квалификации действий Пронькина Н.И. как совершенных в состоянии необходимой обороны или с превышением ее пределов.

Ни Т*** Д.И., ни Е*** Т.Н. никаких действий, которые представляли бы угрозу для жизни и здоровья Пронькина Н.И., не предпринимали, угроз в адрес последнего не высказывали, каких-либо предметов, способных причинить вред жизни и здоровью подсудимого, не имели.  Непосредственно  перед тем, как Пронькин Н.И. схватил нож и стал наносить удары в шею Т*** Д.И., никакого посягательства со стороны потерпевшего на его  жизнь или здоровье не было, необходимости в нанесении им ударов ножом не имелось. 

Несмотря на то, что заключением судебной медицинской экспертизы (том II, л.д.31) установлен факт наличия у Пронькина Н.И. кровоподтеков  в височной области справа и слева, которые не расцениваются как вред здоровью и могли образоваться при  обстоятельствах, указанных Пронькиным Н.И. 21 января 2012 года, оснований для вывода о том, что  Пронькин Н.И. находился в состоянии необходимой обороны вследствие противоправных действий в отношении него Т*** Д.И., не имеется. Сам Пронькин Н.И. в судебном заседании пояснил, что с момента как Т*** Д.И.  нанес ему удар кулаком, и до того, как он, взяв нож, стал наносить им удары пострадавшему, прошел значительный – пять-восемь минут - промежуток времени, в течение которого Т*** Д.И. более никаких противоправных действий в отношении Пронькина Н.И. не предпринимал, а, напротив, ушел и лег в кровать к Е*** Т.Н.

Каких-либо данных о совершении Е*** Т.Н.  действий,  которые представляли бы угрозу для жизни и здоровья Пронькина Н.И., также не имеется.

Из показаний Пронькина Н.И. в ходе предварительного расследования также следует, что удары ножом он нанес Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., разозлившись на то, что они ругали его за выпитое спиртное. 

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что действия Пронькина Н.И., направленные на лишение жизни Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., явно не вызывались реальной обстановкой и не являются необходимой обороной, либо превышением ее пределов.

 

Не установлено судом и оснований для квалификации действий подсудимого, как совершенных в состоянии сильного душевного волнения, вызванного противоправными или аморальными действиями потерпевших. Внезапно возникшее сильное душевное волнение представляет собой исключительно быстро возникающее и бурно протекающее кратковременное эмоциональное состояние, которое может быть охарактеризовано как взрыв эмоций в ответ на насилие, тяжкое оскорбление, иные противоправные действия потерпевшего. Данному состоянию свойственна дезорганизация интеллектуальной и волевой сфер виновного в форме сужения сознания, не исключающая вменяемости, но в то же время  затрудняющая адекватное восприятие действительности и выбор лучшего в сложившейся ситуации варианта поведения.

По уголовному делу признаков такого состояния у Пронькина Н.И. не установлено.

Каких-либо данных о том, что действиям Пронькина Н.И. предшествовала длительная психотравмирующая ситуация, возникшая в связи с систематическим аморальным поведением Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., также не имеется. Пронькин Н.И. совместно распивал с Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. спиртное, несмотря на поведение потерпевших и при  наличии у него такой возможности не просил их удалиться из его  дома,  что свидетельствует об отсутствии у него состояния эмоционального напряжения, вызванного поведением потерпевших. Высказанные же в адрес  Пронькина Н.И. Т*** Д.И. и Е*** Т.Н. оскорбления,  послужившие поводом к применению насилия, не обуславливали необходимость их пресечения путем физического воздействия.

Таким образом, анализ поведения Пронькина Н.И. в момент совершения преступления, его последующее поведение, выразившееся в попытке скрыть свою причастность к причинению смерти Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., перетащив тела потерпевших, замыв следы крови,  вымыв нож и озвучив иную версию случившегося, также не свидетельствует о его пребывании в состоянии аффекта. Анализ исследованных в судебном заседании доказательств позволяет сделать вывод о том, что Пронькин Н.И. действовал не импульсивно, а вполне осознанно.

Указанный вывод подтверждается и заключением  комиссионной амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, согласно которому в момент совершения инкриминируемого деяния Пронькин Н.И. не находился в состоянии аффекта, о чем свидетельствует отсутствие у него характерной для аффекта динамики развития эмоциональных реакций,  его действия были последовательными  и целенаправленными в контексте ситуации. Его индивидуально-личностные особенности  - несдержанность, агрессивная раздражительность, застревание на отрицательных эмоциях, снижение волевых функций, а также пренебрежение морально-нравственными нормами не входят в противоречие  с его жизненным опытом и стереотипами реагирования (том II, л.д.90-93).

 

Поскольку Пронькин Н.И. умышленно причинил смерть последовательно Т*** Д.И. и Е*** Т.Н.,  суд считает нашедшим подтверждение наличие в его действиях квалифицирующего признака совершения убийства «двух лиц».

 

Исходя из изложенного, суд квалифицирует действия подсудимого Пронькина Н.И. по п.«а» ч.2 ст.105 УК РФ (в редакции Федерального закона № 377-ФЗ от 27 декабря 2009 года)  как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, двух лиц.

 

Согласно заключению комиссионной амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы № 296 от 03 февраля 2012 года, Пронькин Н.И. *** однако степень имеющихся расстройств не столь значительна, не сопровождается грубым интеллектуально-мнестическим дефектом,  не достигает психотического уровня, не может быть приравнена к хроническому психическому расстройству и не лишает  Пронькина Н.И. способности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими. В момент совершения инкриминируемого ему деяния он также признаков какого-либо болезненного расстройства психической деятельности, в том числе временного характера, не обнаруживал, находился в состоянии простого алкогольного опьянения, и мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В применении принудительных мер медицинского характера не нуждается (том II, л.д.90-93).

Судебно-психиатрическая экспертиза проведена и заключение составлено комиссией врачей-экспертов, имеющих необходимое образование, стаж работы по специальности. При проведении экспертизы соблюдены требования УПК РФ, регламентирующие порядок назначения судебной экспертизы, права обвиняемого при ее проведении, порядок проведения комиссионной судебной экспертизы, а также устанавливающие требования к заключению эксперта. Выводы экспертов не содержат противоречий и неполноты, являются ясными и обоснованными, не вызывают сомнений у суда, в связи с чем Пронькин Н.И. признается судом вменяемым лицом, которое может нести уголовную ответственность за содеянное.

 

Обсуждая вопрос о мере наказания, суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность подсудимого, наличие смягчающих наказание обстоятельств, а также влияние наказания на исправление подсудимого и условия жизни его семьи.

 

В частности, суд учитывает, что как личность Пронькин Н.И.  по месту  жительства характеризуется положительно, хотя отмечается его склонность к злоупотреблению спиртными напитками (том I, л.д.215, 219). Также положительно, как  доброго, отзывчивого человека, готового всегда прийти на помощь, Пронькина Н.И. охарактеризовали допрошенные в судебном заседании свидетели Т*** А.И., К*** В.П., Б*** А.А.

На учете в наркологическом, психоневрологическом диспансерах Пронькин Н.И. не состоит (том I, л.д.212), не привлекался к административной ответственности  (том I, л.д.209, 210).

Смягчающими наказание обстоятельствами при назначении Пронькину Н.И. наказания за совершенное им преступление суд признает полное признание им вины, раскаяние в содеянном, состояние здоровья Пронькина Н.И. в ***, противоправное и аморальное поведение потерпевших, послужившее поводом для случившегося,  и активное способствование Пронькиным Н.И. раскрытию совершенного им преступления, поскольку он, предоставив органам следствия информацию, до того им не известную,  добровольно указал когда и при каких обстоятельствах у него возник умысел на лишение жизни Т*** Д.И. и Е*** Т.Н., каким образом он его реализовал.

Кроме того, при назначении Пронькину Н.И. наказания за совершенное преступление, суд в качестве смягчающего наказания обстоятельства учитывает явку с повинной, поскольку каких-либо объективных данных, свидетельствующих о том, что органы предварительного следствия располагали до дачи Пронькиным Н.И. указанной явки с повинной  достоверными сведениями  о его причастности к совершению этого преступления, не имеется, а добровольное сообщение лица компетентным органам о совершенном им преступлении должно рассматриваться как явка с повинной.

С учетом изложенного, принимая во внимание  отсутствие отягчающих наказание Пронькина Н.И. обстоятельств, при назначении ему наказания суд учитывает требования ч.3 ст.62 УК РФ.

 

С учетом фактических обстоятельств совершенного Пронькиным Н.И. преступления и степени его общественной опасности, суд, несмотря на наличие смягчающих наказание обстоятельств и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, не находит оснований для изменения категории совершенного Пронькиным Н.И. преступления на менее тяжкую с учетом положений ч.6 ст.15 УК РФ (в редакции Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» № 420-ФЗ от 07 декабря 2011 года).

 

Учитывая все изложенные обстоятельства дела, суд приходит к выводу о невозможности исправления подсудимого Пронькина Н.И.  без реального отбывания наказания, а потому по делу не имеется оснований для применения ему ст.73 УК РФ и установления испытательного срока, в связи с чем подсудимому необходимо назначить наказание в виде реального лишения свободы.

Принимая решение о назначении подсудимому Пронькину Н.И. наказания за совершенное им преступление в виде лишения свободы, суд исходит из положений ст.43 УК РФ и считает, что иное наказание не будет способствовать восстановлению социальной справедливости, исправлению подсудимого и предупреждению совершения им новых преступлений.

 

Кроме того,  суд считает, что исправлению Пронькина Н.И. и предупреждению совершения им новых преступлений будет способствовать назначение подсудимому предусмотренного санкцией ч.2 ст.105 УК РФ дополнительного наказания в виде ограничения свободы с установлением ему следующих ограничений: не выезжать за пределы территории муниципального образования «***  не изменять место жительства или пребывания, место работы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, и с возложением на Пронькина Н.И.  обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.

Оснований для применения к подсудимому ст.64 УК РФ и назначения ему за преступление, предусмотренное п.«а» ч.2 ст.105 УК РФ, наказания ниже низшего предела, не имеется, так как какие-либо исключительные обстоятельства, связанные с целями и мотивами совершенного преступления, ролью виновного, иные обстоятельства, существенно уменьшающие степень общественной опасности преступления, по делу отсутствуют.

Наказание в виде лишения свободы в соответствии с п. «в» ч.1 ст.58 УК РФ должно отбываться Пронькиным Н.И.  в исправительной колонии строгого режима.

 

Меру пресечения Пронькину Н.И. с учетом опасности совершенного преступления и в связи с  необходимостью отбывания им наказания в виде лишения свободы суд считает необходимым оставить прежней - в виде заключения под стражу.

 

В  ходе  предварительного  расследования   Пронькину Н.И.  оказывалась   юридическая  помощь  адвокатами Пузановым А.М. и Яковенко Е.Ю.,  участвовавшими   по  назначению  органа  предварительного  расследования, и за счет средств федерального бюджета в оплату услуг адвокатов Пузанова А.М. и Яковенко Е.Ю., осуществлявших защиту Пронькина Н.И. в ходе предварительного расследования,  было выплачено 13128 рублей 50 копеек и 5967 рублей 50 копеек соответственно.

Поскольку Пронькин Н.И. от услуг адвоката Пузанова А.М. отказался и последний осуществлял защиту интересов Пронькина Н.И. на основании постановления следователя, процессуальные издержки, связанные с оплатой за счет средств федерального бюджета услуг адвоката Пузанова А.М. взысканию с Пронькина Н.И. не подлежат.

В то же время   адвокат Яковенко Е.Ю. была предоставлена для защиты интересов Пронькину Н.И.  по его собственноручному заявлению, заявлений  об отказе от услуг указанного защитника Пронькин Н.И. не делал,  отводов адвокату в связи с ненадлежащей защитой им также не заявлялось.

В  соответствии  с  п.5  ч. 2  ст.131  УПК  РФ  указанные   расходы  являются  процессуальными  издержками,  которые  взыскиваются  с  осужденных  или  возмещаются  за  счет  средств  федерального    бюджета.

Обстоятельств, исключающих возможность взыскания с Пронькина Н.И. в доход федерального бюджета денежной суммы, выплаченной адвокату Яковенко Е.Ю. за осуществление защиты Пронькина Н.И.,  по настоящему делу не установлено. Каких-либо обстоятельств, свидетельствующих   об имущественной  несостоятельности Пронькина Н.И.,  не установлено: он  трудоспособен***

Исходя из изложенного, суд не усматривает оснований для освобождения его от процессуальных издержек и  полагает  необходимым  взыскать  с  Пронькина Н.И.  указанные  процессуальные  издержки, связанные с участием защитника – адвоката Яковенко Е.Ю.,  в  полном  объеме с учетом  имущественного положения Пронькина Н.И.  и его трудоспособности в соответствии с ч.1 ст.132 УПК РФ.

При решении вопроса о судьбе вещественных доказательств суд руководствуется положениями статьи 81 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 296-300, 303-304, 307-309 УПК РФ, суд

 

ПРИГОВОРИЛ:

 

Признать Пронькина Н*** И*** виновным в совершении преступления, предусмотренного п.«а» ч.2 ст.105 УК РФ (в редакции Федерального закона № 377-ФЗ от 27 декабря 2009 года),  и назначить ему наказание  в виде лишения свободы на срок 16 (шестнадцать) лет с ограничением свободы на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, установив следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального образования «***, не изменять место жительства или пребывания, место работы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, и возложив обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.

 

Назначенное Пронькину Н.И.  наказание в виде лишения свободы отбывать в исправительной колонии строгого режима.

 

Меру пресечения Пронькину Н.И.   – содержание под стражей – оставить без изменения  до вступления приговора в законную силу.

Срок отбытия наказания Пронькину Н.И.  исчислять с  31 июля 2012 года. 

Зачесть в срок отбытия наказания Пронькину Н.И.  время его содержания под стражей в ходе предварительного и судебного следствия с 21 января 2012 года по 30 июля 2012 года включительно.

 

Вещественные доказательства: куртку,  зеленую камуфлированную куртку, джинсовые брюки темно-серого цвета, кроссовки серого цвета, тельняшку, принадлежавшие Т*** Д.И., куртку, жилетку серого цвета, свитер, принадлежавшие Е*** Т.Н., зеленую камуфлированную футболку, черные болоньевые сапоги, свитер, безрукавку и синие джинсы, принадлежащие Пронькину Н.И.,  половую тряпку, выпил фанерного листа, вырез из ткани матраса, кухонный нож с рукоятью розового цвета, хранящиеся при материалах уголовного дела, – уничтожить; видеокассету с видеозаписью  проверки показаний Пронькина Н.И. на месте,  CD-диск с видеозаписью проверки показаний Пронькина Н.И. на месте, детализацию данных о телефонных соединениях по абонентскому номеру ***, хранящиеся при материалах уголовного дела, оставить на хранение  при материалах уголовного дела.

 

Взыскать с Пронькина Н.И. в доход федерального бюджета в возмещение процессуальных издержек, связанных с оплатой услуг адвоката Яковенко Е.Ю., 5967 рублей 50 копеек.

 

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Верховный Суд Российской Федерации через Ульяновский областной суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным Пронькиным Н.И., содержащимся под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения копии приговора ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, о чем осужденный должен указать в своей кассационной жалобе либо отдельном заявлении.

В случае подачи кассационного представления или кассационной жалобы другими участниками процесса, если они затрагивают его интересы, осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения ему копий указанных документов заявить ходатайство о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, о чем осужденный должен указать в своих возражениях либо отдельном заявлении.

 

Председательствующий