У Л Ь Я Н О В С К
И Й О Б Л А С Т Н О Й С У Д
Судья Кузьмин
С.М.
№ 33-184\2011
К А С С А
Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
г. Ульяновск
18 января 2011 г.
Судебная коллегия по
гражданским делам Ульяновского областного суда в составе:
председательствующего
судьи Колобковой О.Б.,
судей Камаловой
Е.Я., Булгакова Г.М.,
при секретаре Яковлевой
Т.Ю.
рассмотрела дело по
кассационной жалобе муниципального учреждения администрации муниципального
образования «Красноярское сельское поселение» Чердаклинского района Ульяновской
области на решение Чердаклинского районного суда Ульяновской области от 23
ноября 2010 года, по которому суд решил:
Исковые требования муниципального
учреждения администрации муниципального образования «Красноярское сельское
поселение» к сельскохозяйственному производственному кооперативу (колхозу)
«Красноярский», муниципальному учреждению комитету по управлению муниципальным
имуществом и земельным отношениям муниципального образования «Чердаклинский
район», Сидякиной М*** В***, Попову Б*** Н*** о признании недействительными
договоров купли – продажи, прекращении права собственности оставить без
удовлетворения.
Взыскать с муниципального
учреждения администрации муниципального образования «Красноярское сельское
поселение» в пользу Попова Б*** Н*** расходы по оплате услуг представителя в
сумме 6000 руб.
Заслушав доклад
судьи Колобковой О.Б., выслушав представителя истца Хайретдинова Н.М.,
поддержавшего доводы кассационной жалобы, ответчика Попова Б.Н., представителя
ответчицы Сидякиной М.В. – Османова О.И., третье лицо Чернову О.В., просивших
оставить решение суда без изменения, судебная коллегия
У С Т А Н О В И Л А:
Муниципальное учреждение администрация
муниципального образования «Красноярское сельское поселение» обратилось в суд с
иском к сельскохозяйственному производственному кооперативу (колхозу)
«Красноярский», муниципальному учреждению комитету по управлению муниципальным
имуществом и земельным отношениям муниципального образования «Чердаклинский
район», Сидякиной М.В., Попову Б.Н. о признании
недействительными договоров купли–продажи и прекращении права
собственности в отношении недвижимого имущества.
В обоснование иска истец указал, что 27
января 2006 года между Сидякиной М.В. и СПК (колхозом) «Красноярский» был
заключен договор купли-продажи здания котельной, находящегося по адресу: У*** область, Ч***
район, пос. К***, ул. П***, ***. Решением Чердаклинского районного суда
Ульяновской области от *** года за Сидякиной М.В. признано право собственности
на здания коровника, овощехранилища, котельной и административное здание. 22
мая 2009 года между муниципальным учреждением комитетом по управлению муниципальным
имуществом и земельным отношениям МО «Чердаклинский район» и Сидякиной М.В. был
заключен договор купли-продажи земельного участка, находящегося по адресу: У***
область, Ч*** район, пос. К***, ул. П***, ***. 11 марта 2010 года был заключен
договор купли-продажи земельного участка и здания, находящихся по адресу: У***
область, Ч*** район, пос. К***, ул. П***, ***, между Сидякиной М.В. и Поповым Б.Н. Считает договоры купли-продажи
здания котельной от 27 января 2006 года, земельного участка от 22 мая 2009
года, земельного участка и здания от 11 марта 2010 года незаконным т.к. они
заключены без учёта того, что на этом земельном участке расположена
разведочно-эксплуатационная скважина на воду № *** и фактически через весь
земельный участок и через здание котельной проходит водовод к колодцу с
питьевой водой, которая используется жителями пос. К***. Скважина, водовод и
колодец находятся на балансе МО «Красноярское сельское поселение». Ссылаясь на пп. 14 п. 5 ст. 27 Земельного
кодекса РФ указывает, что спорный земельный участок, расположен в зоне
санитарной охраны водных объектов, используемых для целей питьевого и хозяйственно-бытового
водоснабжения, является ограниченным в обороте и не подлежит передаче в частную
собственность. При заключении договоров купли-продажи: здания котельной от 27
января 2006 года, земельного участка от 22 мая 2009 года, земельного участка и
здания от 11.03.2010 года не были учтены санитарные нормы и правила СанПиН
2.1.4.1110-02, утверждённые Постановлением Главного государственного
санитарного врача РФ от 14 марта 2002 года N 10 «О введении в действие
санитарных правил и норм "Зоны санитарной охраны источников водоснабжения
и водопроводов питьевого назначения». Кроме того, на основании актов приема –
передачи от 18 сентября 2003 года, 29 сентября 2003 года котельная и
оборудование котельной передано от СПК «Красноярский» администрации
муниципального образования «Красноярское сельское поселение». В связи с этим,
договор купли-продажи котельной от 27.01.2006 года, заключенный между СПК
(колхоз) «Красноярский» и Сидякиной М.В. является незаконным, т.к. на момент
его заключения собственником здания котельной являлась администрация МО «Красноярское
сельское поселение», а не СПК (колхоз) «Красноярский». Учитывая изложенное,
истец просил признать недействительными: договор купли – продажи от 27.01.2006
г., заключенный между СПК (колхозом) «Красноярский» и Сидякиной М.В. в части
продажи здания котельной, расположенного по адресу У*** область, Ч*** район,
пос. К***, ул. П***, ***; договор купли-продажи земельного участка, площадью
4286 кв.м, находящегося по тому же адресу, заключенный 22.05.2009 г. между
муниципальным учреждением комитетом по управлению муниципальным имуществом и
земельным отношениям муниципального образования «Чердаклинский район» и
Сидякиной М.В.; договор купли-продажи земельного участка и здания котельной, заключенный 11.03.2010 г. между Сидякиной
М.В. и Поповым Б.Н., прекратить право собственности Попова Б.Н. на земельный
участок и здание котельной.
Судом к участию в
деле в качестве третьих лиц привлечены Епишина В.Н. и Чернова О.В.
Рассмотрев спор по
существу, суд принял приведенное выше решение.
В кассационной
жалобе истец просит отменить решение суда. По его мнению, суд при вынесении
решения не учел, что на момент заключения оспариваемых сделок на земельном
участке существовала и выполняла функции обеспечения водой населения скважина.
Нахождение этой скважины в частной собственности ответчика лишает администрацию
поселения законным образом пользоваться
и распоряжаться этим объектом недвижимости и не позволяет расходовать бюджетные
средства на объект, находящийся в чужом владении. Не учтено судом и то
обстоятельство, что в нарушение ст. 35 Земельного кодекса РФ площадь
переданного ответчикам земельного участка намного превышает площадь земельного
участка, занятого строением и необходимого для его использования. Кроме того,
суд не учел, что сделки купли-продажи котельной и земельного участка являются
ничтожными, срок исковой давности по требованию о применении последствий
недействительности ничтожной сделки составляет три года. Истец узнал о
нарушении своего права только тогда, когда увидел документы на земельный
участок, поэтому срок исковой давности не пропущен.
Проверив материалы
дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит решение
суда подлежащим отмене по следующим основаниям.
В соответствии со
ст. 362 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда в кассационном порядке
являются неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела;
недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих
значение для дела и нарушение или неправильное применение норм материального
права или норм процессуального права.
При рассмотрении данного дела судом первой
инстанции допущено существенное нарушение норм материального и процессуального
права, которое выразилось в следующем.
Судом установлено, что Попов Б.Н. имеет на
праве собственности одноэтажное нежилое здание, расположенное на земельном
участке размером 4286 кв.м. И здание, и земельный участок перешли в
собственность Попова Б.Н. на основании договора купли-продажи от 11 марта 2010
года, заключенного с Сидякиной М.В.
Право собственности на здание котельной за
Сидякиной М.В. признано решением Чердаклинского районного суда Ульяновской
области от *** года. Земельный участок перешел в собственность Сидякиной М.В.
из муниципальной собственности на основании договора купли-продажи земельного
участка, заключенного с Комитетом по управлению муниципальным имуществом и
земельным отношениям муниципального образования «Чердаклинский район»
Ульяновской области 22 мая 2009 года.
Разрешая дело и отказывая истцу в
удовлетворении требований о признании недействительными договоров купли-продажи
и прекращении права собственности на земельный участок, суд руководствовался
ст. 36 ЗК РФ и исходил из того, что Сидякина М.В., а впоследствии Попов Б.Н. на
законном основании приобрели спорный земельный участок.
Вместе с тем, из дела следует, что на
приобретенном ответчиками земельном участке находится источник водоснабжения,
обеспечивающий водой поселение.
Это обстоятельство в ходе рассмотрения дела
сторонами не оспаривалось.
В соответствии с пп.14 п. 5 ст. 27 Земельного
кодекса РФ ограничиваются в обороте находящиеся в государственной или
муниципальной собственности земельные участки в первом и втором поясах зон
санитарной охраны водных объектов, используемых для целей питьевого и
хозяйственно-бытового водоснабжения.
Такие земельные участки не предоставляются в
частную собственность, за исключением случаев, установленных федеральными
законами (п.2 ст. 27 Земельного кодекса РФ).
Приведенные нормы закона не были приняты во
внимание судом первой инстанции, поэтому судом не исследовались обстоятельства
нахождения спорного земельного участка в зоне санитарной охраны водных объектов
муниципального образования «Красноярское сельское поселение».
Что касается ссылки суда первой инстанции на
статью 18 Федерального закона от 30 марта 1999 года № 52- ФЗ «О
санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», то данная статья
регулирует порядок установления границ и режима зон санитарной охраны источников
питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения, а не вопросы предоставления
земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной
собственности, занятых водными объектами.
Таким образом, отказ в удовлетворении иска со
ссылкой только на эту норму и на то обстоятельство, что истец не представил
доказательства, подтверждающие факт установления органом исполнительной власти
границ и режима зоны санитарной охраны источника водоснабжения, без
установления всех имеющих значение для дела обстоятельств, является
неправомерным.
При этом судом не учтено следующее.
Статьей 43 Водного кодекса РФ установлено,
что для целей питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения должны использоваться
защищенные от загрязнения и засорения поверхностные водные объекты и подземные
водные объекты, пригодность которых для указанных целей определяется на
основании санитарно-эпидемиологических заключений. Для водных объектов,
используемых для целей питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения,
устанавливаются зоны санитарной охраны в соответствии с законодательством о
санитарно-эпидемиологическом благополучии населения. В зонах санитарной охраны
источников питьевого водоснабжения осуществление деятельности и отведение
территории для жилищного строительства, строительства промышленных объектов и
объектов сельскохозяйственного назначения запрещаются или ограничиваются в
случаях и в порядке, которые установлены санитарными правилами и нормами в
соответствии с законодательством о санитарно-эпидемиологическом благополучии
населения. Порядок использования подземных водных объектов для целей питьевого
и хозяйственно-бытового водоснабжения устанавливается законодательством о
недрах.
На основании абз. 2 п. 4 ст. 18 Федерального
закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения"
проекты округов и зон санитарной охраны водных объектов, используемых для
питьевого, хозяйственно-бытового водоснабжения и в лечебных целях, утверждаются
органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации при наличии
санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии их санитарным правилам.
Таким образом, утверждение проекта зон
санитарной охраны водных объектов является полномочием органов государственной
власти субъектов Российской Федерации.
Возложение указанной обязанности на орган
местного самоуправления без наделения их отдельными государственными
полномочиями субъекта РФ в соответствии с требованиями, предусмотренными п. 6
ст. 26.3 Федерального закона от 6 октября 1999 г. N 184-ФЗ "Об общих
принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных
органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и ст. 19
Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации
местного самоуправления в Российской Федерации", является незаконным.
Учитывая положения приведенных выше норм,
требования пункта 2.3.2.4 СанПиН 2.1.4.1110-02 "Зоны санитарной охраны
источников водоснабжения и водопроводов питьевого назначения", утвержденных
постановлением Главного государственного санитарного врача Российской Федерации
от 14 марта 2002 года N 10, которым установлены размеры санитарно-защитных
полос и границы зон санитарной охраны источников водоснабжения, а также то, что
факт нахождения земельного участка в зоне санитарной охраны водных объектов и
установления границ этой зоны является юридически значимым обстоятельством по
данном у делу, суду следовало привлечь к участию в деле в качестве третьего
лица Правительство Ульяновской области, т.к. именно к полномочиям этого органа
относится установление порядка утверждения проектов зон санитарной охраны
водных объектов на территории Ульяновской области.
Поскольку вывод суда о недоказанности факта
нахождения земельного участка в границах зоны санитарной охраны, определенных в
соответствии с требованиями СанПиН 2.1.4.1110-02 "Зоны санитарной охраны
источников водоснабжения и водопроводов питьевого назначения",
утвержденных постановлением Главного государственного санитарного врача Российской
Федерации от 14 марта 2002 года N 10, сделан без исследования всех
обстоятельств дела, с существенным нарушением норм процессуального права,
решение суда подлежит отмене.
Как было указано выше, факт нахождения
источника водоснабжения на спорном земельном участке ответчики не оспаривали.
Из пояснения привлеченной к участию в деле в
качестве третьего лица Черновой О.В., проводившей землеустроительные работы и
разработавшей проект границ земельного участка по адресу: У*** область, Ч***
район, пос. К***, ул. П*** ***, следует, что на момент проведения
землеустроительных работ источник водоснабжения имелся в наличии, из-за
отсутствия правоустанавливающих документов на этот объект земельный участок был
сформирован без обременений.
Учитывая эти обстоятельства, а также то, что
спорный земельный участок находится в черте населенного пункта п. К***,
население которого обеспечивается водой из источника водоснабжения,
находящегося на этом земельном участке, суду следовало установить наличие или
отсутствие ограничений прав на землю, предусмотренных ст. ст. 27, 56 Земельного
кодекса РФ, а также то является ли данный земельный участок ограниченным в
гражданском обороте.
Для выяснения этих обстоятельств суду следовало
предложить истцу представить доказательства с достоверностью подтверждающие
нахождение земельного участка, в отношении которого заявлен спор, в зоне
санитарной охраны водных объектов, а ответчику доказательства, опровергающие
эти обстоятельства.
Отсутствие в решении оценки обстоятельств,
указанных истцом в обоснование своих требований, свидетельствует о существенном
нарушении судом статей 56, 57, 67, 198 Гражданского процессуального кодекса РФ.
Кроме того, отказывая истцу в иске о
признании недействительным договора купли-продажи здания котельной,
заключенного 27.01.2006 года суд первой инстанции сослался на то, что истец не
вправе оспаривать законность приобретения Сидякиной М.В. права собственности на
указанное здание, т.к. это право признано за ней решением суда, вступившим в
законную силу, имеющим преюдициальное значение для разрешения данного спора.
Судебная коллегия считает этот вывод
ошибочным, основанным на неправильном толковании ст. 61 ГПК РФ.
В силу указанной нормы не подлежат
оспариванию при рассмотрении другого дела обстоятельства, установленные
вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному
делу, в котором участвовали те же лица.
Обстоятельства, на которые ссылается истец
как на основания своих требований об оспаривании договора купли продажи, а
именно то, что на момент его заключения котельная являлась собственностью
Красноярской сельской администрации, не определялись судом в качестве
юридически значимых при рассмотрении иска Сидякиной М.В. о признании права собственности
на недвижимое имущество, в том числе и на здание котельной, стороны не
представляли доказательства в их подтверждение и опровержение, оценка этим
обстоятельствам судом в решении от *** года не дана. Таким образом, стороны не лишены
права оспаривать эти обстоятельства по данному делу.
Более того, как следует из дела после
признания за Сидякиной М.В. права собственности на здание котельной и
регистрации этого права, произошло отчуждение указанного недвижимого имущества,
был заключен договор купли-продажи с Поповым Б.Н., который также оспаривается
истцом и именно в связи с оспариваем этой сделки, истец просит применить
последствия недействительности, поэтому суд обязан был предложить сторонам
представить доказательства, подтверждающие и опровергающие доводы о
недействительности заключенных между СПК «Красноярский» и Сидякиной М.В.,
Сидякиной М.В. и Поповым Б.Н. сделок купли-продажи здания котельной.
Судебная коллегия считает преждевременным и вывод
суда о пропуске истцом срока исковой давности по требованиям о признании
недействительным договора купли – продажи
от 27.01.2006 г., заключенного между СПК (колхозом) «Красноярский» и
Сидякиной М.В. о продаже здания котельной и признании недействительным договора
купли-продажи земельного участка заключенного 22.05.2009 г. между МУ комитетом
по управлению муниципальным имуществом и земельным отношениям МО «Чердаклинский
район» и Сидякиной М.В.
Применяя срок исковой давности, суд сослался на то,
что указанные сделки являются оспоримыми, поэтому в силу ст. 181 ГК РФ срок
исковой давности по требованию о признании этих сделок недействительными и
применении последствий их недействительности составляет один год.
Судебная коллегия не может согласиться с этим выводом
суда.
Оспаривая указанные сделки, истец ссылался на то, что
они не соответствуют требованиям закона, а именно ст. ст. 27, 35 Земельного
кодекса РФ, ст. ст. 209, 219 ГК РФ, т.е. считал их ничтожными.
В силу п.1 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по
требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки
составляет три года.
Именно положениями приведенной выше нормы, следовало
руководствоваться суду при рассмотрении требований истца.
Судебная коллегия находит допущенные судом
нарушения норм материального и процессуального права, приведенные выше,
существенными, которые повлияли на исход дела и без устранения которых
невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов сторон,
в связи с чем решение суда подлежит отмене с направлением дела на новое
рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом
рассмотрении суду необходимо правильно определить обстоятельства, имеющие
значение для дела; привлечь к участию в деле Правительство Ульяновской области; обязать стороны представить
доказательства в подтверждение и опровержение своих доводов по иску. С
учетом представленных доказательств необходимо дать надлежащую оценку всем
установленным по делу обстоятельствам и в соответствии с нормами материального
и процессуального права принять законное и обоснованное решение.
Судебная коллегия не может принять новое решение, так
как судом неполно установлены обстоятельства, имеющие значение для дела,
требуется проведение подготовки дела к судебному разбирательству, привлечение
иных лиц к участию в деле и истребование дополнительных доказательств.
Руководствуясь ст.
361 ГПК РФ, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
Решение
Чердаклинского районного суда Ульяновской области от 23 ноября 2010 года
отменить. Дело направить на новое рассмотрение в тот же суд.
Председательствующий
Судьи
