ПРИГОВОР
именем Российской Федерации
г.Ульяновск
31 мая 2012 года
Ульяновский
областной суд в составе:
председательствующего
судьи Панкрушиной Е.Г.
при секретаре
Костяевой О.С.
с участием
государственного обвинителя - прокурора отдела прокуратуры Ульяновской области
Идеотулова Р.Ш.,
подсудимого и
гражданского ответчика Камардина М.В.,
защиты
в лице адвоката Адвокатского кабинета Адвокатской палаты Ульяновской области
Терещенко Л.В., представившей удостоверение № 73/584, выданное 20 декабря 2002 года, и ордер №
42 от 20 июля 2011 года,
с
участием потерпевших и гражданских истцов С*** *** Г*** М.В.,!%
рассмотрев в
открытом судебном заседании в помещении Ульяновского областного суда материалы
уголовного дела в отношении
КАМАРДИНА М*** В***,
***,
обвиняемого в
совершении преступления, предусмотренного п.п.«а», «к» ч.2 ст.105 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Камардин М.В.
виновен в убийстве, то есть умышленном
причинении смерти другому человеку, двух лиц, с целью скрыть другое
преступление, совершенном им при следующих обстоятельствах.
23 декабря 2010
года, в период времени с 01 часа 00
минут до 06 часов 00 минут, Камардин М.В., находясь на территории бывшего *** «***»,
расположенного по адресу: г.Ульяновск, ул.*** в помещении нежилого дома, расположенного на расстоянии около 250 метров восточнее
здания ***, находящегося по адресу: г. Ульяновск, ул. *** в ходе возникшей на
почве личных неприязненных отношений ссоры с С*** Н.П!%., с целью лишения
последнего жизни, нанес ему приисканными в помещении нежилого дома молотком и
кувалдой семь ударов по голове.
Действиями
Камардина М.В. С*** Н.П!%. была
причинена открытая черепно-мозговая травма, проявившаяся повреждениями в
виде ушибленной раны теменно-затылочной области слева, ушибленной раны лобной
области слева, кровоизлияния в мягкие ткани теменной области слева и левой
височной области, затылочной области слева, теменной области справа,
фрагментарно-оскольчатого перелома чешуи
лобной кости, теменных костей, чешуи затылочной кости и левой височной кости с
повреждением твердой мозговой оболочки головного мозга, линейного перелома
костей свода и основания черепа, перелома левого лобно-скулового шва, перелома
левой скуловой кости, кровоизлияний в толще твердой мозговой оболочки, над и
под твердой мозговой оболочкой головного мозга, которая причинила тяжкий вред
здоровью, опасный для жизни, и повлекла смерть С*** Н.П!%. на месте
преступления спустя непродолжительное время.
После этого в
помещение указанного нежилого дома зашла
Г*** *** которая, обнаружив совершенное Камардиным М.В. преступление в
отношении С*** Н.П!%., в присутствии
Камардина М.В. и лица, находящегося в розыске, высказала намерение сообщить о случившемся в
правоохранительные органы, а также знакомым С*** Н.П!%., и с этой целью вышла
из указанного дома.
Камардин М.В., не
желая быть изобличенным в убийстве С*** Н.П!%., с целью скрыть указанное
преступление путем убийства Г*** ***., по предложению лица, находящегося в
розыске, решил лишить Г*** *** жизни,
чтобы не допустить её обращения в правоохранительные органы и к знакомым С***
Н.П.!%
Реализуя свой
преступный умысел, Камардин М.В. в тот же день, то есть 23 декабря 2010 года, в период времени с 01 часа 00 минут до 06
часов 00 минут, догнал Г*** на участке местности, на расстоянии двух-трех
метров от входа в нежилой дом, находящийся по вышеуказанному адресу, и нанес ей
молотком четыре удара по голове.
Когда же лицо,
находящееся в розыске, передало Камардину М.В. приисканную им кувалду,
последний нанес указанной кувалдой Г***. ещё три удара по голове.
Действиями Камардина
М.В. Г*** была причинена открытая черепно-мозговая травма, проявившаяся
повреждениями в виде ушибленной раны теменной области в проекции левого
теменного бугра, двух ушибленных ран теменной области слева, ушибленной раны
теменно-затылочной области слева, ушибленной раны левой височной области, кровоизлияния
в мягкие ткани теменной области слева, левой височной области, локального
перелома костей свода черепа в области венечного шва слева с повреждением
твердой мозговой оболочки, фрагментарного вдавленного оскольчатого перелома
левой теменной и левой височной костей с повреждением твердой мозговой
оболочки, линейных переломов левой теменной кости, правой теменной кости,
линейных переломов костей основания черепа, кровоизлияния под твердой мозговой
оболочкой головного мозга, которая причинила тяжкий вред здоровью, опасный для
жизни, и повлекла смерть Г***. на месте преступления спустя непродолжительное
время.
Допрошенный в
судебном заседании подсудимый Камардин М.В. вину в причинении смерти С*** и Г***
признал, отрицая лишь, что убил Г***. с целью скрыть убийство С***., и показал суду, что в ночь
с 22 на 23 декабря 2010 года в сторожевой домик ***, где он в тот период
времени проживал вместе с Г***., Г***. и Д***., пришел С***, который находился
в состоянии алкогольного опьянения. После того, как он по просьбе С***. сходил
в магазин за спиртным, Г*** и С*** Н.П!%. стали распивать спиртное на кухне, а
он лег спать в другой комнате. Д*** и Г*** уже спали в своей комнате.
Проснувшись через некоторое время, он вышел на кухню и увидел, что С***. и Г***
совершают половой акт. Он рассердился, поскольку сожительствовал с Г***. и
намеревался вступить с ней в брак, однако выходить из своей комнаты не стал.
Дождавшись, когда Г***. вышла на улицу, он подошел к С***, который уже оделся и
сидел на кровати в кухне, спросил его, почему
он так поступает. Между ними возник конфликт, в ходе которого С***.
нанес ему удар кулаком руки или еще
чем-то твердым в висок. Тогда он, схватив молоток, который среди прочих
инструментов лежал возле стола в кухне, нанес им два-три удара С***. по голове.
С***. пытался что-то сказать, но он еще несколько раз ударил его молотком по
голове и тот упал на кровать. После этого он взял кувалду, стоявшую у печки, и
нанес ей несколько ударов С*** в голову.
В это время зашла Г***., стала кричать, обзывать его убийцей. Из своей комнаты
вышли Д*** и Г***. Кто-то предложил отвезти С*** Н.П!%. в травмпункт, поскольку
тот еще хрипел. С этой целью С*** вынесли во двор, уложили на санки, но после
этого С***. перестал подавать признаки жизни. Д*** ушла за сигаретами, а Г***
снова стала кричать, что сообщит о случившемся друзьям С***. и они его убьют, что она не будет с ним жить,
так как он убийца. Из-за этого между ними произошел конфликт, так как он
считал, что если бы она вела себя иначе, ничего бы не произошло. Он не помнит,
кричала ли Г***, что сообщит об убийстве С***. в полицию. Убить ее он решил
только из ревности еще во время конфликта с С*** Взяв молоток, возможно, тот, которым он
наносил удары С***, он вышел на крыльцо дома и несколько раз ударил им по голове
Г*** Потом он взял лежавшую на улице возле стопки дров кувалду и ей также нанес
два-три удара по голове Г*** Г***. ему
не предлагал убить Г***, не подавал кувалду для нанесения ей ударов. Тела Г***
и С*** он перенес в сарай, сложил в яму,
которую ему помог вырыть Г***, и
закопал. Вещи С*** и Г*** которые остались в доме, они сожгли. Постельные
принадлежности с кровати, на которой лежал С***. и которые были в крови, выбросили. Кувалду,
которой наносил удары Г***., он забросил на крышу. Он сильно переживал
случившееся и летом 2011 года добровольно обратился с явкой с повинной в
полицию. Исковые требования С***. о возмещении материального вреда признает
полностью. Исковые требования С***. и Г***
о возмещении морального вреда признает частично.
Помимо фактически
полного признания вины Камардиным М.В. в судебном заседании, его виновность
подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств, в том числе
признательными показаниями Камардина М.В.
в ходе предварительного расследования, а также показаниями потерпевших С***.,
Г***, свидетелей Д***., С***., С***., Ч***, Г*** и иными исследованными в судебном заседании доказательствами.
В судебном
заседании, в соответствии с п.1 ч.1
ст.276 УПК РФ, по ходатайству государственного
обвинителя были оглашены показания Камардина М.В., данные им при допросах в качестве обвиняемого, в том числе при проведении проверки показаний на месте, из которых следует, что когда Г*** стала говорить, что сообщит о случившемся
друзьям С***, он и Г***. испугались,
после чего именно Г***. предложил убить Г*** А когда он молотком нанес Г***.
удары по голове, Г***. принес ему
кувалду, которую взял перед входом в дом, передал ее ему, сказав «Добей!», что он и сделал. С*** и Г*** он убивал одной кувалдой, которую
впоследствии и закинул на крышу сарая. Молоток также, вероятно, был один, так как
второй молоток он в доме не искал (том I
л.д.237-240, том II
л.д.140-144, том V,
л.д.184-204).
Суд полагает
необходимым признать достоверными приведенные показания Камардина М.В. в ходе
предварительного расследования, поскольку
показания были даны им в
присутствии защитника, а при проведении проверки показаний на месте и в
присутствии понятых, с соблюдением
требований п.3 ч.4 ст.47 УПК РФ, то есть в обстановке, в которой исключалась
какая-либо возможность давления на него со стороны следователя либо оперативных
сотрудников.
Более того, в
судебном заседании Камардин М.В. пояснил суду, что все показания в ходе
следствия были даны им добровольно, обстоятельства произошедшего он излагал
так, как они имели место на самом деле. Физического и психического давления с
целью понудить дать определенные показания на него никем не оказывалось.
В этой связи
показания Камардина М.В. в судебном
заседании о том, что Г*** не предлагал ему лишить жизни Г***. и не приносил для
этого кувалду, а также о том, что Г***. он убил исключительно по мотиву
ревности, суд расценивает как позицию стороны защиты, сформировавшуюся после
окончания предварительного расследования и направленную на улучшение
процессуального положения как самого Камардина М.В., так и лица, находящегося в
розыске, поскольку они опровергаются совокупностью исследованных в судебном
заседании доказательств.
Потерпевший Г***
суду показал, что о смерти его сестры -Г***
ему стало известно от сотрудников правоохранительных органов летом 2011 года.
Обстоятельства ее гибели ему неизвестны. Задолго до смерти сестра ушла из дома
и проживала отдельно, однако они периодически общались по телефону. В настоящее
время он принимает участие в содержании и воспитании одного несовершеннолетнего
ребенка своей сестры. Гибелью родного человека ему причинены нравственные
страдания, в связи с чем, он просит
взыскать с Камардина М.В. в возмещение морального вреда *** рублей.
Согласно показаниям
потерпевшей С*** в судебном заседании, ее сын – С*** 22 декабря 2010 года ушел
из дома и не вернулся. Она принимала меры к его розыску, но лишь летом 2011
года ей стало известно о том, что он был убит в сторожевом домике ***, где и
было обнаружено тело сына. Гибелью сына ей причинена невосполнимая утрата
родного человека, а потому просит взыскать с Камардина М.В. в возмещение
морального вреда *** рублей, а в возмещение материального ущерба, связанного с
затратами на захоронение сына, ритуальные услуги, поминальные обеды – *** рублей, что подтверждается копиями
приложенных ею документов, и *** рублей, потраченных на оплату услуг по составлению искового
заявления.
Свидетель С*** также
пояснила в судебном заседании, что 22 декабря 2010 года, в их доме *** в
г.Ульяновск ее брат – С*** распивал спиртное с друзьями - Г*** и М***
Около 23 часов они все ушли, и больше брат домой не приходил. Об
обстоятельствах его смерти ей ничего неизвестно.
При этом потерпевшая С***. и допрошенные в судебном
заседании свидетели С*** и С***
охарактеризовали С*** положительно.
То обстоятельство,
что С*** ушел из дома именно 22 декабря 2010 года, подтверждается также
оглашенными в судебном заседании в соответствии с ч.1 ст.281 УПК РФ показаниями
свидетеля Г***, из которых следует, что 22 декабря 2010 года он, К***, М***.
распивали спиртное дома у С*** – в доме ***
в г.Ульяновске. Разошлись они около 23 часов 55 минут. Когда он, К*** и М***.
уходили, С*** был пьян и оставался дома. Однако утром следующего дня он обнаружил в телефоне
данные о пропущенных вызовах с телефона С***, а М*** рассказал ему, что С***. ему тоже дважды звонил, говорил, что он
пьяный лежит в сугробе на *** а второй раз - что находится где-то около ***.
Ранее С*** говорил, что он бывал в сторожке за *** (том I, л.д.167-169)
Из показаний
свидетеля Д*** в судебном заседании следует, что в ночь с 22 на 23 декабря 2010
года, точно время она не помнит, в
сторожевой домик в ***», где она
проживала с Г***, Г*** и Камардиным М.В., пришел С***, с которым, как ей было
известно, у Г*** были интимные отношения.
Она и Г*** легли спать, а
остальные стали распивать спиртное, за которым по просьбе С*** сходил Камардин
М.В. Через некоторое время она услышала
звуки глухих ударов. Причем сначала послышались звуки трех или четырех
ударов, и через несколько секунд она услышала звук еще трех-четырех ударов.
Потом она услышала, как пришла Г***., которая стала кричать на Камардина М.В.,
спрашивала, что он наделал, на что тот отвечал, что все произошло из-за нее. После этих криков она и Г***. вышли из своей комнаты и увидели, что на кровати в дальнем углу
комнаты лежит С***., из ушей у него течет кровь, а сам он хрипит. Камардин М.В.
стоял рядом с С***, в руках у него был молоток.
Г***, находившаяся в той же комнате,
снова стала кричать, обзывала Камардина М.В. убийцей. Она предложила
довезти С***. на санках до госпиталя и там оставить, чтобы его кто-нибудь
увидел и вызвал врачей, и кто-то из парней перенес С*** во двор дома, уложил на
санки. В это время Г*** снова стала кричать, что она вызовет полицию, сообщит о
случившемся друзьям С***, которые «прибьют» Камардина М.В. и Г*** После этих
слов Г***. кто-то из ребят попросил ее сходить за сигаретами, и она ушла,
оставив Г***, Камардина М.В. и *** одних.
Когда же она
вернулась через десять-пятнадцать минут, Камардин М.В. и Г*** были дома одни.
Она спросила, где Г***, на что Камардин М.В. и Г*** сказали, что ее нет, ее убили. Г*** пояснил ей, что поскольку Г***. была свидетелем убийства
С*** и могла все рассказать, Камардин М.В. ее убил кувалдой. Сам Камардин М.В.
сказал, что он ударил Г*** сначала несколько раз молотком, а потом добил
кувалдой. И после убийства С***, и после убийства Г*** Камардин М.В. вел себя
спокойно и адекватно. После этого Г*** с
Камардиным М.В. вырыли яму в сарае, куда
закопали тела С***. и Г***, а затем сожгли в печке сотовый телефон С***.,
одежду и еще какие-то вещи Г*** Позднее она видела, как Камардин М.В. закинул на
крышу сарая кувалду.
Свидетель Ч***
показала в судебном заседании, что она являлась сторожем ***», и проживала в
теплое время года в сторожевом домике указанного садоводческого общества. С
осени 2010 года в этом домике с ее разрешения проживал Г***
с женщиной по имени ***. В сторожевом домике имелись инструменты, в том
числе молотки и кувалда, которые
хранились в кухне или в сенях.
Показания в
судебном заседании и в ходе предварительного расследования свидетелей С***, Г***.,
Д***., Ч*** последовательны, логичны и
согласуются как между собой, дополняя и конкретизируя друг друга, так и с
показаниями Камардина М.В.
Наличия личных
неприязненных отношений между Камардиным М.В. и свидетелями судом не установлено, оснований оговаривать
Камардина М.В. у них не имеется и не
имелось, тем более что показания
Камардина М.В. в ходе предварительного расследования и в судебном заседании,
показания указанных свидетелей объективно подтверждаются иными исследованными в
судебном заседании доказательствами.
Из исследованных в
судебном заседании собственноручного заявления Камардина М.В. и протокола явки
с повинной также следует, что в ночь с 22 на 23 декабря 2010 года он, находясь
в сторожевом домике *** в г.Ульяновске,
нанес молотком и кувалдой удары по голове С*** а затем нанес молотком и
кувалдой удары по голове Г*** причинив тем самым смерть обоим потерпевшим. Их
трупы он зарыл в сарае возле сторожевого дома (том I, л.д.188-189, 190-193).
По обстоятельствам
времени и места причинения смерти С*** и
Г*** показания Камардина М.В., свидетеля Д*** также объективно подтверждаются данными
протоколов осмотра мест происшествия, согласно которым в ходе осмотра сарая,
расположенного возле сторожевого домика в ***» в г.Ульяновске, в правом дальней углу сарая под слоем грунта
были обнаружены трупы С*** и неустановленной женщины, на крыше вышеуказанного
сарая была обнаружена и изъята самодельная кувалда; в самом сторожевом домике,
в сенях, под тумбочкой был обнаружен и изъят молоток; при входе в дом, за матрацем, была
обнаружена и изъята простынь, а в мусорном контейнере на
территории ***» были обнаружены и изъяты
две подушки - в наволочках красного и
серого цвета (том II
л.д.1-13, 75-81, 82-85)
Обнаруженный под
слоем грунта в сарае сторожевого домика *** труп мужчины был опознан потерпевшей
С*** как ее сын - С***.
(том II,
л.д.27-30).
Впоследствии
свидетель Д***. среди предъявленных ей на фотографиях лиц опознала С***. и Г***
именно как тех самых мужчину и женщину, которых в ночь с 22 на 23 декабря 2010
года убил Камардин М.В. в ***» (том II,
л.д.120-123, 160-163).
Камардин М.В. также по фотографиям опознал С***. и Г***. как мужчину и женщину, которых он убил в ночь
с 22 на 23 декабря 2010 года (том II,
л.д.145-148, 153-156).
Тот факт, что
действиями Камардина М.В. была причинена смерть именно С*** и Г***, также
объективно подтверждается проведенными в ходе предварительного расследования
исследованиями.
Так, в
соответствии с заключением судебной генетической экспертизы,
неустановленная женщина, труп которой был обнаружен в сарае сторожевого домика ***
в г.Ульяновске, является биологической сестрой Г***. и ее биологическими родителями являются биологические родители Г***. (том III, л.д.83-86).
Согласно заключению
судебной дактилоскопической экспертизы,
отпечатки пальцев и оттиски ладоней рук на дактилоскопической карте
трупа мужского пола на имя С***.
принадлежат С***; а отпечатки пальцев и оттиски ладоней рук на
дактилоскопической карте трупа неустановленной женщины принадлежат Г***. (том III, л.д.100-102).
Таким образом, факт
обнаружения в сарае сторожевого дома в *** именно трупов С***. и Г***.
подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств и
не вызывает сомнений у суда.
Как следует из
заключений судебных медицинских, медико-криминалистических и
медико-биологических экспертиз, при
экспертизе трупа С*** была
обнаружена открытая черепно-мозговая
травма, выразившаяся в ушибленной ране теменно-затылочной области слева; ушибленной ране лобной области слева; кровоизлиянии в мягкие ткани теменной области
слева и левой височной области,
затылочной области слева,
теменной области справа;
фрагментарно-оскольчатом переломе чешуи лобной кости, теменных костей,
чешуи затылочной кости и левой височной кости c повреждениями твердой мозговой оболочки
головного мозга; линейных переломах костей свода и основания черепа; кровоизлияниях в толще твердой мозговой
оболочки, над и под твердой мозговой
оболочкой головного мозга; переломе левого лобно-скулового шва, переломе левой
скуловой кости.
Все повреждения
причинены прижизненно, незадолго до наступления смерти, одно за другим.
Характер трупных явлений не исключает возможности наступления смерти в срок
около 6-8 месяцев ко времени вскрытия трупа (21 июля 2011 года), возможно в ночь с 22 на 23 декабря 2010 года.
Всего в область головы С*** было причинено не менее семи травмирующих
воздействий тупым твердым предметом, и каждое последующее воздействие в область
головы усугубляло и утяжеляло действие предыдущего.
При этом ушибленная рана в теменно-затылочной области
слева образовалась от воздействия тупым твердым предметом с ограниченной
травмирующей поверхностью, которая могла быть в виде ребра; ушибленная рана в проекции наружного конца
левой надбровной дуги образовалась от воздействия тупым твердым предметом;
фрагментарно-оскольчатый перелом чешуи
лобной кости, теменных костей, чешуи затылочной кости и левой височной кости на
своде черепа образовался вследствие
ударных воздействий тупым твердым
предметом с ограниченной травмирующей поверхностью.
Возможность
причинения повреждений на голове (ушибленных ран, переломов костей черепа) С***.
кувалдой, изъятой в ходе осмотра места происшествия, не исключается. Более
того, наличие на металлической части кувалды следов крови, происхождение
которой от С***. при смешении с кровью Г*** не исключается, с большой долей
вероятности свидетельствует о том, что
повреждения были причинены именно той кувалдой, которая была обнаружена
в ходе осмотра места происшествия.
Проведенным
медико-криминалистическим исследованием также не исключается и возможность
причинения повреждений С***. молотком, изъятым в ходе осмотра места
происшествия.
В момент нанесения
повреждений положение С*** могло быть
различным и изменяться в процессе их нанесения. Обычно причинение подобной обнаруженной у С***
открытой черепно-мозговой травмы, проявившейся множественными переломами костей
свода и основания черепа и лицевого
скелета с разрушением головного и мозга, сопровождается потерей сознания в
момент причинения, что исключает
возможность совершений активных действий.
Открытая
черепно-мозговая травма, проявившаяся
ушибленными ранами на голове, переломами
костей свода и основания черепа и лицевого скелета с повреждениями твердой
мозговой оболочки и разрушением головного мозга причинила тяжкий вред здоровью по признаку опасности
для жизни в момент причинения и явилась причиной смерти С***.
Ее причинение в срок
и при обстоятельствах, изложенных Камардиным М.В., возможно (том III, л.д.14-38, 194-198, 222-224, 243-254, том IV л.д.31-45, том V, л.д.235-243).
Как следует из
заключений судебных медицинских, медико-криминалистических и
медико-биологических экспертиз, при экспертизе
трупа Г*** была обнаружена открытая
черепно-мозговая травма, выразившаяся в
ушибленной ране теменной области
в проекции левого теменного бугра; двух
ушибленных ранах в теменной области слева; ушибленной ране теменно-затылочной области слева; ушибленной ране левой височной области; кровоизлиянии в мягкие ткани теменной области
слева, левой височной области; локальном
переломе костей свода и основания черепа в области венечного шва слева с
повреждением твердой мозговой оболочки,
фрагментарном вдавленном оскольчатом переломе левой теменной и левой височной
костей с повреждением твердой мозговой оболочки; линейных переломах левой
теменной кости, правой теменной кости, линейных переломах костей основания
черепа; кровоизлиянии под твердой
мозговой оболочкой головного мозга.
Все повреждения
причинены прижизненно, незадолго до наступления смерти, одно за другим.
Характер трупных явлений не исключает возможности наступления смерти в срок
около 6-8 месяцев ко времени вскрытия трупа (21 июля 2011 года), возможно в
ночь с 22 на 23 декабря 2010 года. Всего в область головы Г*** М.В!%. было причинено не менее шести травмирующих
воздействий тупым твердым предметом, и каждое последующее воздействие в область
головы усугубляло и утяжеляло действие предыдущего.
При этом ушибленные раны на голове образовались от
воздействия тупым твердым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью,
которая могла быть в виде ребра;
переломы левой теменной и левой височной костей образовались не менее
чем от трех ударных воздействий тупым
твердым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью; локальный перелом
на своде черепа в области венечного шва образовался от ударного воздействия
тупым твердым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью.
Возможность
причинения повреждений на голове (ушибленных ран, переломов костей черепа) Г***.
кувалдой, изъятой в ходе осмотра места происшествия, не исключается. Более
того, наличие на металлической части кувалды следов крови, происхождение
которой от Г***. не исключается, с большой долей вероятности свидетельствует о
том, что повреждения были причинены
именной той кувалдой, которая была изъята при осмотре места происшествия.
Также согласно
результатам проведенного медико-криминалистического исследования не исключается
и возможность причинения повреждений на голове (ушибленных ран, переломов
костей черепа) Г*** молотком, изъятым в ходе осмотра места происшествия.
В момент нанесения
повреждений положение Г*** могло быть различным и изменяться в процессе их
нанесения. Возможность совершения Г*** активных действий после причинения
указанных повреждений маловероятна, поскольку обычно причинение подобной обнаруженной у Г***
открытой черепно-мозговой травмы, проявившейся множественными переломами костей
свода и основания черепа и лицевого
скелета с разрушением головного мозга,
сопровождается потерей сознания в момент причинения.
Открытая черепно-мозговая
травма, проявившаяся множественными ушибленными ранами на
голове, переломами костей свода и
основания черепа с повреждениями твердой мозговой оболочки и разрушением
головного мозга причинила тяжкий вред
здоровью по признаку опасности для жизни в момент причинения и явилась причиной
смерти Г***. Ее причинение в срок и при обстоятельствах, изложенных Камардиным
М.В., возможно (том III, л.д. 43-71, 187-192, 217-220, том IV, л.д.4-15, 49-63, том V, л.д.247-255).
Таким образом,
заключениями судебных медицинских экспертиз подтверждаются показания в судебном заседании и в ходе
предварительного расследования подсудимого Камардина М.В., свидетеля Д***.
относительно локализации ударов,
наносимых Камардиным М.В. С***. и Г***., - в голову; относительно механизма
наносимых телесных повреждений, обусловивших особенности последних, способов
нанесения травматических воздействий -
тупыми твердыми предметами, каковыми являются молоток, кувалда; количества
травматических воздействий – не менее семи травмирующих воздействий в область
головы С*** и не менее шести травмирующих воздействий в область головы Г***; относительно
временного промежутка, в течение
которого были оказаны все травматические воздействия – все они были причинены С***
и Г***. прижизненно, незадолго до
наступления смерти; относительно наличия прямой причинной следственной связи
между оказанными Камардиным М.В. травматическими воздействиями, проявившимися в
открытых черепно-мозговых травмах у С***.
и Г***, и наступившими последствиями в виде смерти потерпевших.
Изъятые в ходе
предварительного расследования предметы одежды С*** и Г***. (том II, л.д.47-51) также представлялись для
исследования и, согласно выводам судебной биологической экспертизы, поскольку
по системе АВ0 группа крови С*** - 0ab (Н), а группа крови Г***. – Вa с сопутствующим антигеном Н, происхождение
крови, обнаруженной на брюках, носке с
трупа С*** от С*** не исключается, также как не исключается происхождение от Г*** крови, обнаруженной на
куртках, брюках, колготках с трупа Г***
(том III,
л.д.142-167).
Экспертным
исследованиям подвергались и обнаруженные в ходе осмотров места происшествия
кувалда, молоток и подушки.
При этом из
заключений судебных медицинских экспертиз следует, что на металлической части
кувалды, изъятой в ходе осмотра места происшествия 20 июля 2011 года,
обнаружены следы крови, происхождение которой от Г***, либо вследствие смешения
от Г*** и С*** не исключается (том III,
л.д.174-181), а в пятне на подушке в наволочке серого цвета и в пятнах на
подушке в наволочке красного цвета, изъятых в ходе осмотра места происшествия,
обнаружена кровь человека, происхождение которой от С*** не исключается (том III, л.д.203-209).
Более того, при проведении
данного исследования, при осмотре кувалды, между рукояткой и металлической
частью были обнаружены объекты, похожие на волосы, которые также изъяты (том II, л.д.88-92) и представлены для
самостоятельного экспертного судебного биологического исследования, согласно
выводам которого, происхождение пяти волос, обнаруженных на металлической части
кувалды от Г*** не исключается (том IV,
л.д.20-26).
Кроме того, изъятая
при осмотре места происшествия с крыши сарая возле сторожевого дома в ***»
кувалда была опознана и свидетелем Д***,
как именно та, которой Камардин М.В. наносил удары С*** и Г***., а затем
закинул на крышу указанного сарая (том V, л.д.180-183).
Таким образом,
вышеизложенными заключениями судебных биологических экспертиз, результатом
проведенного опознания, также объективно подтверждаются показания Камардина
М.В. в судебном заседании и при производстве предварительного расследования о месте,
где им были нанесены телесные повреждения С***, – на кровати, об избранных им
орудиях убийства С***. и Г***. - молотке
и кувалде.
Все изъятые в ходе
предварительного расследования предметы были осмотрены и приобщены к материалам
уголовного дела в качестве вещественных доказательств (том IV, л.д.65-75, 76-77).
Разрешая вопрос о
доказанности вины Камардина М.В. и
квалификации его действий, суд исходит из следующего.
В судебном заседании установлено, что 23
декабря 2010 года, в период времени с 01
часа 00 минут до 06 часов 00 минут в результате умышленных преступных действий
Камардина М.В. были лишены жизни С*** и Г*** При этом мотивом причинения смерти С*** явились личные неприязненные отношения между
ним и Камардиным М.В., а мотивом причинения смерти Г*** - желание скрыть совершение убийства С***
Делая данный вывод, суд исходит из того, что
показания подсудимого Камардина М.В. о
его действиях полностью согласуются с показаниями свидетелей, подтверждаются
заключениями судебно-медицинских экспертиз и другими приведенными
доказательствами.
В судебном заседании подсудимый Камардин М.В. не отрицал, что до
нанесения им ударов молотком и кувалдой С*** и Г*** последние телесных
повреждений в виде открытых черепно-мозговых травм не имели. Более того, в судебном заседании Камардин М.В. вообще не
оспаривал ни обстоятельства причинения им телесных повреждений С*** и Г***, ни
их локализацию, количество и способ нанесения, дав подробные показания по
указанным обстоятельствам.
Таким образом, факт нанесения именно Камардиным М.В. не менее семи
ударов молотком и кувалдой по голове С*** и не менее шести ударов молотком и
кувалдой по голове Г*** подтверждается показаниями подсудимого, свидетеля Д***,
которые в свою очередь согласуются с заключениями судебных медицинских и иных
проведенных по делу экспертиз. Именно вследствие нанесенных Камардиным М.В.
ударов С***. и Г*** получили открытые черепно-мозговые травмы, повлекшие их смерть,
а потому наличие прямой причинной связи между действиями Камардина М.В. и наступившими последствиями не вызывает сомнений у суда.
При решении вопроса
о содержании умысла Камардина М.В., его направленности именно на лишение жизни
С*** и Г*** суд исходит из совокупности всех обстоятельств совершенного
преступления - способа и орудий преступления, характера и локализации телесных
повреждений, а также предшествующего преступлению и последующего поведения
подсудимого и потерпевших.
Так, использование
Камардиным М.В. в качестве орудий
преступления молотка и кувалды, то есть предметов, характеристики и конструктивные особенности которых позволяют
их применить для поражения живой цели,
включая причинение повреждений, безусловно предполагающих наступление смерти,
характер и локализация всей совокупности телесных повреждений нанесенных
Камардиным М.В. С*** и Г*** свидетельствуют о
намерении Камардина М.В. добиться смерти потерпевших посредством нарушения функций и анатомической целостности
жизненно важных органов, поскольку все удары, образовавшие в совокупности
открытые черепно-мозговые травмы у потерпевших,
повлекшие смерть С*** и Г***., были нанесены им в короткий промежуток
времени исключительно в голову, то есть в область расположения жизненно важных
органов, с силой, достаточной для образования повреждений, причинивших смерть,
о чем свидетельствуют многочисленные
открытые переломы костей свода и основания черепа с повреждением твердой
мозговой оболочки у обоих потерпевших. Более того, о направленности умысла
подсудимого на лишение обоих потерпевших жизни свидетельствует то
обстоятельство, что удары по голове каждому из них он перестал наносить лишь
после того, как С*** и Г*** фактически
перестали подавать признаки жизни, то есть по достижении им желаемого преступного результата.
Таким образом,
нанося многочисленные удары молотком и кувалдой в голову С*** и Г*** Камардин
М.В. осознавал общественно опасный характер своих действий и, предвидя
наступление опасных последствий в виде смерти потерпевших, желал их
наступления.
О направленности
умысла подсудимого на лишение жизни С***
и Г***. свидетельствует и его
последующее поведение, выразившееся в том, что он, не предпринимая никаких мер
к оказанию потерпевшим медицинской помощи, принял меры к сокрытию своей
причастности к преступлению, уничтожив следы пребывания С*** и Г***. в
сторожевом доме ***», закопав тела
погибших, избавившись от орудий преступления.
Оснований для
вывода о том, что нанесение Камардиным М.В.
ударов в области расположения жизненно важных органов молотком и
кувалдой С*** и Г*** было обусловлено правом подсудимого на необходимую
оборону, у суда не имеется.
Право на
причинение вреда посягающему в состоянии необходимой обороны возникает при
начавшемся общественно опасном посягательстве, если оно было сопряжено с
насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или
непосредственной угрозой применения такого насилия.
Судом не
усматривается оснований для квалификации действий Камардина М.В., как
совершенных в состоянии необходимой обороны или с превышением ее пределов.
Ни С*** ни Г***
никаких действий, которые представляли бы угрозу для жизни и здоровья Камардина
М.В., не предпринимали, угроз в адрес последнего не высказывали, каких-либо
предметов, способных причинить вред жизни и здоровью подсудимого, не имели. Непосредственно перед тем, как Камардин М.В. схватил молоток
и стал наносить удары по голове С***, никакого посягательства со стороны
потерпевшего на его жизнь или здоровье
не было, необходимости в нанесении им ударов молотком, а затем и кувалдой не
имелось. Доводы подсудимого о том, что С***
нанес ему удар кулаком в область виска, не нашли своего подтверждения в
судебном заседании.
Так, несмотря на
то, что заключением судебной медицинской экспертизы (том III, л.д.4-5), установлен факт наличия у
Камардина М.В. рубца в области правого надбровья, образовавшегося вследствие
заживления ушибленной раны, основания для вывода о том, что указанное телесное
повреждение явилось следствием противоправных действий С***., не имеется. Сам
Камардин М.В. в собственноручном заявлении о примененном к нему С*** физическом
насилии не указывал. Свидетель Д***. также суду пояснила, что рана в области
правого надбровья у Камардина М.В. имелась до 23 декабря 2010 года и была
причинена ему другими лицами.
Каких-либо данных
о совершении Г***. действий, которые
представляли бы угрозу для жизни и здоровья Камардина М.В., также не имеется.
При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что действия Камардина М.В.,
направленные на лишение жизни С*** и Г***, явно не вызывались реальной
обстановкой и не являются необходимой обороной.
Не установлено
судом и оснований для квалификации действий подсудимого, как совершенных в
состоянии сильного душевного волнения, вызванного противоправными или аморальными
действиями потерпевших. Внезапно возникшее сильное душевное волнение
представляет собой исключительно быстро возникающее и бурно протекающее
кратковременное эмоциональное состояние, которое может быть охарактеризовано,
как взрыв эмоций в ответ на насилие, тяжкое оскорбление, иные противоправные
действия потерпевшего. Данному состоянию свойственна дезорганизация
интеллектуальной и волевой сфер виновного в форме сужения сознания, не
исключающая вменяемости, но, в то же время, затрудняющая адекватное восприятие
действительности и выбор лучшего в сложившейся ситуации варианта поведения.
По уголовному делу признаков такого состояния у Камардина М.В. не
установлено.
Как показала в судебном состоянии свидетель Д***,
об аморальном поведении Г***, Камардину М.В. было известно, однако, какой-либо
отрицательной реакции с его стороны это обстоятельство не вызывало. Не отрицал
данное обстоятельство в судебном заседании и Камардин М.В.
Исходя из изложенного, у суда не имеется оснований
для вывода о могущей обусловить возникновение сильного душевного волнения
Камардина М.В. неординарности поступка потерпевших, вступивших в интимные
отношения. О том, что действия Камардина М.В.
по причинению смерти С*** и Г***. не были обусловлены сильным душевным
волнением, вызванным подобным поведением потерпевших, свидетельствует и то,
что, обнаружив С*** и Г*** в указанной ситуации, Камардин М.В. выждал
значительный промежуток времени, дождался,
когда потерпевшая выйдет из дома, и лишь после этого стал выяснять отношения с
С*** При таких обстоятельствах у суда не
имеется оснований для вывода о том, что
применение Камардиным М.В. к Г*** и С***.
насилия явилось немедленной
реакцией на поведение потерпевших.
Каких-либо данных о том, что действиям
Камардина М.В. предшествовала длительная психотравмирующая ситуация, возникшая
в связи с систематическим аморальным поведением С*** и Г***. также не имеется.
Камардин М.В., при наличии у него такой
возможности, не менял место жительства, просил Д*** не выгонять Г***, несмотря
на ее поведение из дома, и позволить проживать с ним, что свидетельствует об отсутствии у него
состояния эмоционального напряжения, вызванного поведением потерпевших.
Анализ его поведения в момент совершения преступления, последующее
поведение Камардина М.В., который пытался скрыть свою причастность к причинению
смерти С*** и Г***, закопав тела потерпевших, избавившись от орудий
преступления, также не свидетельствует о его пребывании в состоянии аффекта.
Анализ исследованных в судебном заседании доказательств позволяет сделать вывод
о том, что Камардин М.В. действовал не
импульсивно, а вполне осознанно.
Указанный вывод подтверждается и заключением комиссионной амбулаторной судебной
психолого-психиатрической экспертизы, согласно выводам которой в момент
совершения инкриминируемого деяния Камардин М.В. не находился в состоянии
аффекта, о чем свидетельствует отсутствие у него характерной динамики развития
эмоциональных реакций, отсутствие выраженных изменений сознания, дезорганизации
поведения, нарушений критичности. Состояние эмоционального возбуждения, в
котором он находился, не оказало существенного влияния на его сознание и
деятельность в исследуемой ситуации (том III, л.д.110-112)
Поскольку Камардин М.В. умышленно причинил смерть последовательно С***
и Г***, суд считает нашедшим
подтверждение наличие в его действиях квалифицирующего признака совершения
убийства «двух лиц».
Также суд считает
установленным, что убийство Г*** было
совершено Камардиным М.В. с целью скрыть другое преступление - убийство С***.
При этом, суд исходит из того, что наносить удары молотком и кувалдой Г***. Камардин М.В. стал лишь, опасаясь изобличения
в совершении убийства С***, после того, как Г*** не только заявила о намерении
сообщить об убийстве С*** в правоохранительные органы и друзьям погибшего, но и
попыталась реализовать свои намерения, направившись к выходу с прилегающей к сторожевому дому территории. На наличие цели и мотива - скрыть другое преступление - совершение
убийства С*** путем убийства находящейся в
этом же сторожевом доме Г*** указывают показания самого Камардина М.В. в
ходе предварительного расследования о том, что убийство Г***. он совершил в
связи с тем, что она заявила, что сообщит об убийстве С*** в полицию и друзьям
потерпевшего. О намерении Камардина М.В. скрыть факт совершения им
убийств, также указывает и характер
последующих его действий, о которых он сообщил в своих показаниях: закопал
трупы в сарае, выбросил орудие преступления, постельные принадлежности со
следами крови, сжег вещи погибших.
Исходя из
изложенного, суд квалифицирует действия подсудимого Камардина М.В. по п.п. «а», «к» ч.2 ст.105 УК РФ (в редакции
Федерального закона № 377-ФЗ от 27 декабря 2009 года) как убийство, то есть умышленное причинение
смерти другому человеку, двух лиц, с целью скрыть другое преступление.
Согласно заключению
комиссионной амбулаторной судебной психолого-психиатрической экспертизы № 1868
от 05 августа 2011 года, Камардин М.В. каким-либо психическим расстройством не
страдает. В момент совершения инкриминируемого ему деяния он также признаков
какого-либо болезненного расстройства психической деятельности, в том числе
временного характера, не обнаруживал и мог осознавать фактический характер и
общественную опасность своих действий и руководить ими. В применении
принудительных мер медицинского характера не нуждается (том III,
л.д.110-112).
Судебно-психиатрическая
экспертиза проведена и заключение составлено комиссией врачей - экспертов,
имеющих необходимое образование, стаж работы по специальности. При проведении
экспертизы соблюдены требования УПК РФ, регламентирующие порядок назначения
судебной экспертизы, права обвиняемого при ее проведении, порядок проведения
комиссионной судебной экспертизы, а также устанавливающие требования к
заключению эксперта. Выводы экспертов не содержат противоречий и неполноты,
являются ясными и обоснованными, не вызывают сомнений у суда, в связи с чем Камардин
М.В. признается судом вменяемым лицом, которое может нести уголовную
ответственность за содеянное.
Обсуждая вопрос о
мере наказания, суд учитывает характер и степень общественной опасности
совершенного преступления, личность подсудимого, наличие смягчающих наказание
обстоятельств, а также влияние наказания на исправление подсудимого и условия
жизни его семьи.
В частности, суд
учитывает, что как личность Камардин М.В.
по месту жительства характеризуется
удовлетворительно, хотя отмечается его склонность к злоупотреблению спиртными
напитками (том IV,
л.д.121). В то же время положительно, как
доброго, отзывчивого человека, готового всегда прийти на помощь,
Камардина М.В. охарактеризовали допрошенные в судебном заседании свидетели К***,
К***
Камардин
М.В. неоднократно поощрялся за активное
участие в общественной и спортивной жизни по месту учебы – ***. По месту работы – в *** он также
характеризуется положительно, как трудолюбивый, добросовестный работник (том IV, л.д.131-133, том VI, л.д.6, 8).
На учете в
наркологическом, психоневрологическом диспансерах Камардин М.В. не состоит (том
IV, л.д.122, 123),
однако, привлекался к административной ответственности, в том числе за правонарушения, посягающие на
общественный порядок и общественную безопасность (том IV, л.д. 102-119, 200), что характеризует его
как лицо, нежелающее соблюдать принятые в обществе правила и нормы поведения.
Смягчающими
наказание обстоятельствами при назначении Камардину М.В. наказания за совершенное им преступление суд
признает полное признание им вины в ходе предварительного расследования,
раскаяние в содеянном, молодой возраст Камардина М.В., состояние его здоровья,
то, что в период прохождения срочной военной службы он награждался медалью «За
отличную службу» и активное способствование Камардиным М.В. раскрытию
совершенного им преступления, поскольку он, предоставив органам следствия
информацию, до того им не известную,
добровольно указал когда и при каких обстоятельствах у него возник
умысел на лишение жизни С*** и Г***, каким образом он его реализовал.
Кроме того, при
назначении Камардину М.В. наказания за совершенное преступление, суд в качестве
смягчающего наказания обстоятельства учитывает явку с повинной, поскольку
каких-либо объективных данных, свидетельствующих о том, что органы
предварительного следствия располагали до дачи Камардиным М.В. указанной явки с повинной достоверными сведениями о его причастности к совершению этого
преступления не имеется, а добровольное сообщение лица компетентным органам о
совершенном им преступлении должно рассматриваться как явка с повинной.
С учетом
изложенного, принимая во внимание
отсутствие отягчающих наказание Камардина М.В. обстоятельств, при
назначении ему наказания суд учитывает требования ч.3 ст.62 УК РФ.
С учетом фактических обстоятельств совершенного
Камардиным М.В. преступления и степени
его общественной опасности, суд несмотря на наличие смягчающих наказание
обстоятельств и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, не находит
оснований для изменения категории совершенного Камардиным М.В. преступления на
менее тяжкую с учетом положений ч.6 ст.15 УК РФ (в редакции Федерального
закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и
отдельные законодательные акты Российской Федерации» № 420-ФЗ от 07 декабря
2011 года).
Таким образом,
учитывая все изложенные обстоятельства дела, суд приходит к выводу о
невозможности исправления подсудимого Камардина М.В. без реального отбывания наказания, а потому
по делу не имеется оснований для применения ему ст.73 УК РФ и установления
испытательного срока, в связи с чем подсудимому необходимо назначить наказание
в виде реального лишения свободы.
Принимая решение о назначении подсудимому
Камардину М.В. наказания за совершенное
им преступление в виде лишения свободы, суд исходит из положений ст.43 УК РФ и
считает, что иное наказание не будет способствовать восстановлению социальной
справедливости, исправлению подсудимого и предупреждению совершения им новых
преступлений.
Кроме того, суд считает, что исправлению Камардина М.В. и
предупреждению совершения им новых преступлений будет способствовать назначение
подсудимому предусмотренного санкцией ч.2 ст.105 УК РФ дополнительного
наказания в виде ограничения свободы с установлением ему следующих ограничений:
не выезжать за пределы территории муниципального образования «город
Ульяновск», не изменять место жительства
или пребывания, место работы и (или) учебы без согласия специализированного
государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными
наказания в виде ограничения свободы, и с возложением на Камардина М.В. обязанности являться в специализированный
государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными
наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.
Оснований для
применения к подсудимому ст.64 УК РФ и назначения ему за преступление,
предусмотренное п.п. «а», «к» ч.2 ст.105 УК РФ, наказания ниже низшего предела,
не имеется, так как какие-либо исключительные обстоятельства, связанные с
целями и мотивами совершенного преступления, ролью виновного, иные
обстоятельства, существенно уменьшающие степень общественной опасности
преступления, по делу отсутствуют.
Наказание в виде лишения свободы в соответствии с п. «в» ч.1 ст.58 УК
РФ должно отбываться Камардиным М.В. в
исправительной колонии строгого режима.
Меру пресечения Камардину М.В. с учетом опасности совершенного преступления
и в связи с необходимостью отбывания им
наказания в виде лишения свободы суд считает необходимым оставить прежней - в
виде заключения под стражу.
Потерпевшей С*** в рамках уголовного судопроизводства заявлен
гражданский иск, согласно которому она просит взыскать с Камардина М.В. ***
рублей 00 копеек в возмещение причиненного ей материального ущерба, связанного
с расходами на погребение С*** и проведение поминальных обедов, на оплату услуг
по составлению искового заявления, и *** рублей - в возмещение морального вреда, причиненного
гибелью сына.
Потерпевшим Г*** в рамках уголовного судопроизводства также заявлен
гражданский иск, согласно которому он просит взыскать с Камардина М.В. ***
рублей - в возмещение морального вреда,
причиненного гибелью сестры.
В соответствии с п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора
суд разрешает в числе прочих вопрос о том, подлежит ли удовлетворению
гражданский иск, в чью пользу и в каком размере.
Исковые требования С*** о возмещении материального ущерба были признаны
в судебном заседании Камардиным М.В. добровольно, последствия признания исковых
требований ему разъяснены и понятны. В соответствии с ч.ч.1 и 2 ст.39 ГПК РФ
ответчик вправе признать иск. Суд считает возможным принять признание
ответчиком иска, поскольку данное признание не противоречит требованиям закона,
не нарушает прав и законных интересов других лиц. Исходя из изложенного
заявленные потерпевшей С*** исковые требования о возмещении материального
ущерба, подлежат удовлетворению в полном объеме.
Разрешая исковые
требования С***. в части возмещения причиненного ей смертью сына морального
вреда, суд исходит из следующего. Согласно ст. 151 ГК РФ моральный вред
(физические или нравственные страдания) подлежит возмещению в случае, если он
причинён гражданину в результате действий, нарушающих его личные
неимущественные права либо посягающих на принадлежащие гражданину другие
нематериальные блага, а также в других случаях, когда это предусмотрено
законом. В данном случае, как установлено судом, моральный вред С*** заключается в нравственных переживаниях в
связи с утратой сына, то есть, близкого родственника, а потому иск предъявлен
обоснованно. С учетом степени перенесенных истцом моральных и нравственных
страданий, суд, учитывая также
требования разумности и справедливости, материальное положение Камардина М.В.,
считает требование С*** о возмещении морального вреда подлежащим удовлетворению в полном объеме и полагает
необходимым взыскать с Камардина М.В. в возмещение морального вреда 1 *** рублей.
Разрешая исковые требования Г***. о возмещении причиненного ему смертью
сестры морального вреда, суд исходя из
положений ст.151 ГК РФ, считает установленным, что моральный вред Г***
заключается в нравственных переживаниях в связи с утратой сестры, то есть,
близкого родственника, а потому иск предъявлен обоснованно. В то же время, с
учетом степени перенесенных истцом моральных и нравственных страданий, характера взаимоотношений между Г*** и Г***.,
суд считает исковые требования Г*** подлежащими частичному удовлетворению
- в размере *** рублей.
В ходе
предварительного
расследования Камардину
М.В. оказывалась юридическая
помощь адвокатом Терещенко
Л.В., участвовавшей по назначению органа
предварительного расследования, и
за счет средств федерального бюджета в оплату услуг адвоката Терещенко Л.В., осуществлявшей
защиту Камардина М.В. в ходе
предварительного расследования, было выплачено
23100 рублей 00 копеек.
При этом адвокат был предоставлен для защиты интересов
Камардина М.В. по его собственноручному
заявлению, заявлений об отказе от услуг
указанного защитника Камардин М.В. не делал,
отводов адвокату в связи с ненадлежащей защитой им также не заявлялось.
В соответствии
с п.5 ч. 2
ст.131 УПК РФ
указанные расходы являются
процессуальными издержками, которые
взыскиваются с осужденных
или возмещаются за
счет средств федерального бюджета.
Обстоятельств,
исключающих возможность взыскания с Камардина М.В. в доход федерального бюджета денежной суммы,
выплаченной адвокату за осуществление защиты Камардина М.В., по настоящему делу не установлено. Каких-либо
обстоятельств, свидетельствующих об
имущественной несостоятельности
Камардина М.В., не установлено: он трудоспособен, иждивенцев, на материальном
положении которых могло бы отразиться взыскание с него процессуальных издержек, не имеет.
Исходя из изложенного, суд не усматривает оснований для освобождения его от процессуальных издержек и полагает необходимым взыскать с Камардина М.В. указанные процессуальные издержки в полном объеме с учетом имущественного положения Камардина М.В. и его трудоспособности в соответствии с ч.1 ст.132 УПК РФ.
При решении вопроса
о судьбе вещественных доказательств суд руководствуется положениями статьи 81
УПК РФ.
На основании
изложенного, руководствуясь ст. ст. 296-300, 303-304, 307-309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Признать Камардина М***
В*** виновным в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а», «к» ч.2
ст.105 УК РФ (в редакции Федерального закона № 377-ФЗ от 27 декабря 2009
года) и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 17 (семнадцать)
лет с ограничением свободы на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, установив
следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального
образования «Город Ульяновск», не изменять место жительства или пребывания,
место работы и (или) учебы без согласия специализированного государственного
органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде
ограничения свободы, и возложив обязанность являться в специализированный
государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными
наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.
Назначенное
Камардину М.В. наказание в виде лишения
свободы отбывать в исправительной колонии строгого режима.
Меру пресечения
Камардину М.В. – содержание под стражей
– оставить без изменения до вступления
приговора в законную силу.
Срок отбытия
наказания Камардину М.В. исчислять
с 31 мая 2012 года.
Зачесть в срок
отбытия наказания Камардину М.В. время
его содержания под стражей в ходе предварительного и судебного следствия с 20
июля 2011 года по 30 мая 2012 года включительно.
Вещественные доказательства: куртку
демисезонную с капюшоном, куртку сине – белого цвета, куртку спортивную
красного цвета, майку, брюки, колготки с трупа Г***, куртку – пуховик, джемпер, брюки с поясным ремнем, плавки, носки шерстяные с трупа С***., две подушки,
пододеяльник, кувалду с металлическим наконечником и деревянной
рукояткой, молоток, хранящиеся при материалах уголовного дела, – уничтожить;
детализацию данных о телефонных соединениях по абонентскому номеру ***,
хранящуюся в материалах уголовного дела, оставить на хранение в материалах уголовного дела.
Взыскать с
Камардина М.В. в доход федерального бюджета в возмещение процессуальных
издержек, связанных с оплатой услуг адвоката,
23 100 рублей 00 копеек.
Исковые требования
С*** о возмещении материального ущерба и морального вреда удовлетворить
полностью. Взыскать с Камардина М*** В******
в пользу С*** в возмещение материального
ущерба *** рублей 00 копеек, в возмещение морального вреда *** рублей.
Исковые требования
Г*** к Камардину М.В. о возмещении
морального вреда удовлетворить частично.
Взыскать в пользу Г*** *** с
Камардина М*** В*** в возмещение
морального вреда *** рублей, в удовлетворении остальной части исковых требований
о возмещении морального вреда Г***
отказать.
Приговор может быть
обжалован в кассационном порядке в Верховный Суд Российской Федерации через
Ульяновский областной суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а
осужденным Камардиным М.В., содержащимся под стражей, – в тот же срок со дня
вручения ему копии приговора.
В случае подачи
кассационной жалобы осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения копии
приговора ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной
инстанции, о чем осужденный должен указать в своей кассационной жалобе либо
отдельном заявлении.
В случае подачи
кассационного представления или кассационной жалобы другими участниками
процесса, если они затрагивают его интересы, осужденный вправе в течение 10
суток со дня вручения ему копий указанных документов заявить ходатайство о
своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, о чем
осужденный должен указать в своих возражениях либо отдельном заявлении.
Председательствующий
